Возможно, различие между этими двумя супружескими парами контрастнее всего проявляется в их представлениях о том, что такое брак. Если попытаться выразить это различие одной фразой, то для Дика и Гейл брак — закрытый ящик; для Роя и Сильвии — струящийся поток.
Позвольте мне развить эту мысль. Все образы, в которых для Дика и Гейл представала их жизнь после брака, были статичны. Панорама менялась, причем иногда драматическим образом, но на смену ей приходила лишь очередная застывшая картинка. Для Гейл брак был романтическим домиком, в котором заводят детей и потом живут долго и счастливо. Позже он превратился в ужасно тесный гроб, куда попадает собственное «Я» человека. Следующий образ — ловушка, которая захлопывается принятыми на себя обязательствами. И наконец — камера, где узница выполняет домашнюю работу и воспитывает детей. Все это — подобие надежно огороженного пятачка, где может обитать женщина, не заботясь и «не беспокоясь»
87
о своем муже, и, самое главное, — это всегда конструкция, созданная другими.
У Дика помещения другие, но в любом случае — всегда замкнутые. Брак — это глухой забор, ограничивающий свободу; довольно просторное и уютное обиталище, которое дает больше свободы, чем он рассчитывал; коробка фокусника, содержащая в себе решение всех проблем взаимоотношений; будка с неотвратимо надвигающимися стенками, давящими на него: «Почему у тебя нет работы?», «Почему ты не зарабатываешь деньги?», «Почему ты не можешь содержать свою жену?» Для Дика все эти конструкции тоже созданы другими.
У этой супружеской пары лишь очень смутно брезжит понимание того, что, возможно, они и есть строители этих сооружений и только в собственном опыте могут найти подсказки, какими должны быть их взаимоотношения в будущем. Гейл выглядит удивленной, когда отмечает: «Это очень трудно». А Дик строит предположение: «Может быть, брак — это только намерение, требующее времени и труда для своего осуществления».
Для Роя и Сильвии их брак на протяжении ряда лет составлял часть многообразного потока бытия. Когда Рой увлекся Эмили, предписания культуры ясно указывали: «Ты любишь другую женщину, значит — не любишь свою жену». Но он всем своим поведением возражал: «Мой опыт говорит мне иное. Я люблю их обеих, правда, по-разному и по разным причинам. Я хочу, чтобы эта часть моей жизни была открытой и доступной для сопереживания». А когда Сильвию потянуло к сексуальным отношениям на стороне, культурные нормы утверждали: «Это значит, что ты неверная жена». Но Сильвия обернула все иной стороной, поделившись с мужем своими чувствами, которые было трудно выразить и которые могли его ранить. Что касается прочих аспектов их брака, я не взялся бы говорить за партнеров по отдельности. Единственно пригодное здесь слово — местоимение «Мы». Образно говоря: «Мы стремимся к таким взаимоотношениям, при
88
которых у каждого будет свобода и поддержка в том, чтобы полностью реализовать свой личностный потенциал»; «Мы хотим, чтобы наш брак стал увлекательным поиском новых путей»; «Мы стремимся к такому глубокому взаимопониманию, чтобы даже самые запретные и постыдные, ревнивые и недобрые чувства, которые мы испытываем, можно было выражать партнеру и принимать их в партнере так же полно, как чувства любви и нежности»; «Мы желаем, чтобы наши решения были обоюдными и основывались на этой нашей глубинной общности»; «Мы хотим, чтобы наш брак приносил нам неожиданности, новизну и самые разнообразные ощущения, и мы намерены быть изобретательными при создании этой новизны»; «Мы стремимся испытывать всю сложность своих чувств, которые отнюдь не всегда бывают простыми и ясными». Сильвия может сказать: «Сегодня мне не хочется спать с тобой, но я чувствую к тебе нежность, и я это докажу». А Рой может сказать: «Я боюсь, я предчувствую опасность, кажусь себе неполноценным из-за того, что ты любишь другого мужчину, но я также ощущаю бесстрашие и доброжелательность, предоставляя тебе эту свободу».