смерть — неизбежный конец земной жизни и начало новой, неведомой нам. Душа бессмертна, поэтому смерти нет. И все же смерть есть, которая страшнее видимой смерти, — это вечное бытие без Бога. Смерть для людей тайна, но и жизнь тайна. Мать, тебе поручена от Бога моя жизнь, с тебя ее взыщет Бог. Мать, ты говоришь, что ты христианка и веришь в Бога. Но что ты замышляешь? Опомнись, есть еще время. Тебе легко убить меня, но сможешь ли ты, если захочешь, дать мне новую жизнь, можешь ли собрать воедино куски моего тела, можешь ли после смерти вызвать мою душу из ада и посвятить ее Христу через крещение? Бог принимает покаяние грешника, но мне уже не поможет твое покаяние. Мать, ты ходишь в храм. Когда ты видишь, как младенцев подносят их матери на литургии к святой чаше, разве ты не хотела бы, чтобы среди них был и твой ребенок? Но ты решила напоить меня моей собственной кровью. Разве ты не подходила к изображению Голгофы, где у Креста стоит скорбная Матерь Божия Мария? Ты

слышишь слова, которые Господь говорит Своему любимому ученику, а в его лице каждой человеческой душе, значит, и мне: «Это Матерь твоя». Мать, слышишь, что Дева Мария усыновила меня при Кресте, я не только твой, но и Ее ребенок. Почему ты отнимаешь меня у Нее? Ты молилась в храме перед иконами Божией Матери. Ты видела Мать с Младенцем. Она отдала Сына своего нам, а после распятия держит на своих руках каждую человеческую душу, как своего ребенка. Как ты смеешь отнять у Божией Матери того, кого Она усыновила при Кресте? Как ты можешь вырвать меня из Ее рук и отдать смерти? Мать, ты часто говорила, что святой Георгий твой покровитель, что ты при всякой скорби спешишь в его храм и молишься ему. А если бы мать святого Георгия была бы подобна тебе, то не было бы твоего небесного покровителя и не было бы этого храма. У святого Георгия была мать, которая, оставшись вдовой, посвятила свою жизнь воспитанию сына, и он вырос на ее руках, как дивный райский цветок. Если ты любишь святого Георгия, мать, если ты христианка, то должна с радостью думать о том дне, когда ты принесешь меня в храм св. Георгия, положишь у его иконы, а священник внесет меня в алтарь. А ты хочешь бросить меня в пасть дракона, которого поразил святой, и напитать моим телом чрево невидимого змея. Но, когда ты, совершив преступление, снова зайдешь в храм, то тебе покажется, что в храме стоят сумерки, потому что свет погас в твоей душе и там холодно как в подземелье, потому что в сердце твоем ты убила любовь ко мне. Если бы у тебя открылись духовные очи, то ты увидела бы на лице Пресвятой Богородицы слезы, ты увидела бы на иконе святого Георгия себя в образе дракона с человеческой головой. Ведь дракон, пораженный святым Георгием, пожирал своим ненасытным как пламя пастью живых людей. Храм — радость для праведных, храм — прибежище для грешников, но тебе станет страшно в самом храме, как на суде. Ты читала в Евангелии, что сказал Господь: «Что вы сделаете одному из малых сих, то сделаете Мне». Мать, вдумайся в эти слова и пойми: что ты сделаешь мне, сделаешь Христу. Если ты убьешь меня, то увидишь на Страшном суде Христа, распятого тобой.