Методика переливаний посмертной крови складывается из подбора крови, совместимой с кровью реципиепта, и техники самой трансфузии. То и другое ничем не отличается от общих правил, установленных для любых трансфузий крови и настолько общеизвестно, что может показаться излишним перечислять эти элементарные технические требования. На это может быть сделано следующее возражение: бесспорно, что основные правила переливания крови ныне окончательно установлены, имея в виду под этим групповую совместимость и общие требования асептики в отношении аппаратуры, инструментов и рук хирурга. Однако в отношении весьма многих деталей нет еще окончательного стандарта и мнения ученых иногда значительно расходятся. И хотя в настоящее время результаты в смысле гарантии безопасности и терапевтической эффек
тивности, тем не менее исчезновение тяжелых, а тем более смертельных осложнений не означает еще устранения и доброкачественных реакций на переливания. Больший или меньший процент таких посттрансфузионных реакций служит, с нашей точки зрения довольно существенным признаком для оценки качественной стороны трансфузий. Мировой опыт неоспоримо доказывает, что чем опытнее лицо или учреждение, ведающее трансфузиями крови, и чем строже и тщательней относятся к соблюдению технических мелочей, тем круче падает процент осложнений и непосредственных реакций.
Исходя из этих соображений, нам необходимо перечислить те технические мероприятия, кои применялись в Институте имени Склифосовского в качестве стандартных при всех переливаниях крови. Ибо мы стремимся доказать, что трупная кровь не только дольше и лучше сохраняется, чем консервированная цитратная кровь живых доноров, на что к тому же эта кровь дает значительно меньше трансфузионных реакций по сравнению с донорской кровью, поневоле стабилизированной цитратом.
На это взыскательный читатель вправе возразить, что частота трансфузионных реакций колеблется но статистическим данным различных авторов, причем причины самих реакций столь разнообразны, что чрезвычайно трудно решить, которые из факторов играют главную роль, а какие второстепенную. Это совершенно справедливо. Но подобное заявление не только не освобождает исследователя от изучения причип трансфузионных реакций, а, , наоборот, побуждает с особой тщательностью наблюдать и расценивать каждую из них в отдельности.
Как ни разнообразны причины посттрансфузионных реакций, их все же можно разделить на две основные группы: в одной причины реакции кроются в биологических свойствах крови, в другой реакции являются следствием неполадок или упущений чисто технического порядка. К первой группе относятся реакции, вызванные или частичной несовместимостью вследствие недоучета подгруппы или следствием использования крови несомненного, а универсального донора, или же при безусловной групповой совместимости. Дело идет об индивидуальной несовместимости белков и вызванной этим коллоидоклазии; правдоподобна мысль о влиянии всосавшихся белков из пищи донора, если питание имело место незадолго до взятия крови. Наконец не исключается возможность реакции в ответ на различный агглютинационный титр в плазме донора и реципиента. Перечисленные факторы подсказывают, что решение проблемы реакций такого рода следует искать по линии возможно точного определения групповой принадлежности, тщательной проверки индивидуальной совместимости и терпеливого наблюдения за биологической пробой.
Вторая группа реакций вызывается различными упущениями технического характера, например недостаточной строгостью очистки посуды, резиновых трубок, недоброкачественностью стекла и каучука, далее реакции возможны вследствие переливания слишком холодной крови, или, наоборот, неосторожно перегретой, отсутствие крупных сгустков, видимых на глаз, не исключает наличия микросгустков, кои безусловно способны вызвать реакцию, попадая в кровяное русло больного. Но наиболее частая причина трансфузионных реакций кроется в недоброкачественности дистиллированной воды, с помощью которой заготовляют консервирую щие жидкости или растворы, наполняющие систему трубок перед началом трансфузий, для вытеснения оттуда воздуха.
Таким образом, если для суждения о первой группе реакций необходимо точно изложить принятый порядок определения изоагглютинаци-
оняых свойств крови, то, даб^Рисключить возможность реакций на технические погрешности трансфузий, необходимо упомянуть о всех мерах, предпринимавшихся в этом направлении.
Заканчивая эти вступительные замечания, мы позволим себе указать на любопытную аналогию этих легких, но все же досадных осложнений трансфузии крови с явлениями головных болей, как осложнением спинномозговых анестезий.
Разумеется, здесь не место вдаваться в какие бы то ни было подробности, касающиеся этиологии и патогенеза головных болей, случающихся после спинальных анестезий. Заметим только, что в первые годы (и даже десятилетия) существования этого метода обезболивания, головные боли регистрировались так часто и бывали иногда настолько интенсивны, что осложнение это больше всего задерживало широкое распространение замечательного способа анестезии.
В 1949 г. исполнилось полвека со времени первой спинномозговой анестезии, произведенной ее автором Биром (Bier) самому себе. И он сам и его партнер Хильдебрандт (Hildebrandt) заплатили столь жестокими головными болями за свою мужественную самоотверженность, что ' Бир готов был отказаться от рекомендации своего метода.
25 лет назад автором этих строк была опубликована довольно обширная монография в связи с двадцатилетним юбилеем спинальной анестезии. И в порядочном собственном материале, и в сводке литературных данных головные боли все еще фигурировали как типическая и довольно частая реакция после спинальной анестезии.
А за истекшие с тех пор еще четверть века картина постепенно, но существенно переменилась. Не внося коренных улучшений в технику спинальной анестезии, а путем мелких систематических усовершенствований методики хирургам удалось добиться настолько значительного снижения процента головных болей, что ныне в учреждениях, обладающих большими статистиками [Институт имени Склифосовского, акад. Му- хадзе, Бэбкок (Babcock)], осложнения эти стали встречаться довольно редко. Повторяю, аналогия с реакциями на переливание крови, разумеется, чисто внешняя. Удивительное сходство в постепенном снижении осложнений наблюдалось не только в общем улучшении результатов и достижении их исключительно мелкими усовершенствованиями. Поразительное совпадение может быть отмечено в самой сущности технических улучшений, как, например, капитальное значение сверхасептики, вредоносная роль качества стекла для ампул (щелочное!), первостепенная роль толщины полых игл и заточки острых концов их, наконец огромное значение качества дистиллированной воды и попытки вовсе исключить воду, растворять анестетик в самой спинальной жидкости, внутри специально сконструированного шприца. Как известно, эти же самые технические факторы сыграли весьма существенную роль в снижении осложнений и при переливании крови.