Человек по-настоящему стал человеком в тот момент, когда у него впервые сформировалось понятие Я. Процесс формирования Я был связан с развитием сознания, т. е. способности человека идеально отражать окружающую действительность. Сознание активно и избирательно фиксирует в идеальных образах тот или иной круг вещей, процессов, явлений. Изначально направленное вовне, оно позволяет познавать внешний мир, во все большей степени воздействовать на него, а затем и преобразовывать. Для этого сознание должно было развить такие функции, как программирование деятельности, выработка решений и их реализация с учетом существенных внешних условий.
В процессе взаимодействия с окружающей средой и другими людьми человек неизбежно должен был выделить и себя как объект, реально существующий во времени и пространстве, как существо, не только воздействующее на внешний мир, но и само испытывающее разнообразные влияния этого мира. Указанное обстоятельство привело к двойственности сознания: оставаясь направленным главным образом вовне, на тот или иной объект, оно постепенно начало высвечивать и внутреннюю сущность самого себя как субъекта, созерцая, познавая себя, свой духовный мир, оценивая свои возможности, способности и акты деятельности. Таким образом, формировалась вторая составляющая сознания — самосознание, давшее себе впоследствии название Я. Согласно И. М. Сеченову, сознание возникло сразу в двух описанных формах: предметного сознания и самосознания. Результатом деятельности сознания является знание о мире, самосознания — знание человека о самом себе и своих возможностях. И сегодня этот процесс хорошо прослеживается по мере роста и развития ребенка. Вначале он выделяет из внешнего предметного мира лишь собственное тело («Сережин животик», «Сережины ручки»), а затем и свою личность в целом («мои ручки»). Завершается этот процесс появлением и развитием самосознания, т. е. осознанием себя составной частью определенного коллектива (семейного, школьного и т. д.), в котором мое Я наделено определенной ролью и значимостью.
Уровень самосознания, уровень сложности, интегрированности и устойчивости образа Я тесно связан с развитием интеллекта. Развитие абстрактно-логического мышления у ребенка означает появление не только нового интеллектуального качества, но и новой потребности. В этом смысле тяга подростков к абстракции, теоретизированию, как отмечает советский ученый И. С. Кон, становится насущной психологической потребностью. Их отвлеченные рассуждения так же закономерны и полезны, как бесконечные «почему?» дошкольника *.
Для ребенка единственной осознаваемой реальностью является внешний мир. Ранняя юность характеризуется неожиданным открытием «незнакомого» до тех пор собственного внутреннего мира, в результате чего физический, предметный мир становится лишь одной из возможностей субъективного опыта, центром, средоточием которого оказывается сам молодой человек. Обретая способность погружаться в себя и наслаждаться своими переживаниями, юноша впервые открывает для себя целый мир новых чувств, красоту природы, звуки музыки, ощущение собственного тела. Именно поэтому юность особенно чувствительна к «внутренним» психологическим проблемам, ведь она взирает на них совершенно «свежим» взглядом. Открытие своего внутреннего мира — очень важное, радостное и волнующее событие, которое, однако, бывает не лишено тревожных и даже драматических переживаний. Они связаны с еще не окрепшим, не выкристаллизовавшимся образом Я и как следствием этого — с ощущением беспокойства, зыбкости и неуверенности. Поэтому рост потребности в общении нередко сменяется стремлением к полному одиночеству. Выпускники средней школы, как правило, уже обладают достаточно четким и устойчивым Я-образом, включающим оценку, не только физических и умственных способностей, но и волевых и моральных качеств, которые проецируются на отношения с окружающими и на собственную деятельность.
Таким образом, самосознание становится высшей формой выражения направленного на себя сознания человека как члена общества, ибо «отношение человека к самому себе становится для него предметным, действительным лишь через посредство его отношения к другому человеку» '. Одно из высших проявлений самосознания — коллективизм как самосознание личности, осознавшей себя членом коллектива и гармонически сочетающей свою направленность с его целями. Понятие Я как субъективного психического явления теснейшим образом связано с понятием самосознания. И то и другое формируется и определяется функцией долговременной памяти, которая обеспечивает стержневое свойство личности — преемственность сознания. Лишь поэтому Я проявляется как цепь непрерывных противопоставлений себя всему другому не-Я.
Пониманию психического феномена Я, вокруг которого неоднократно вспыхивали бурные дискуссии, помогают описанные в литературе случаи болезненных нарушений памяти, связанных с возникновением так называемого раздвоения личности. При этом у человека складываются как бы две не связанные между собой жизни, две памяти, два сознания, две личности, два Я. Больной живет как бы двойной жизнью, в двух отличающихся друг от друга состояниях. В каждом из состояний А сохраняется память на события, происходившие в предшествующих состояниях А; в состояниях В сохраняется воспоминание о других состояниях В; в состояниях А больной не знает, что происходило с ним в состояниях Б, и наоборот. В других случаях в результате заболевания или травмы происходит нарушение памяти, называемое «ретроградной амнезией», когда человек совершенно теряет свое прежнее Я. Придя в себя, он сознает, что жив, что вообще-то он человек, но не сознает себя как личность, так как все его жизненные и социальные связи оказываются вычеркнутыми из памяти. Таким людям приходится начинать жизнь заново почти с нуля.
Как уже говорилось, самосознание человека формируется в процессе его повседневного общения с другими людьми, с коллективом, обществом. Через познание действительности, других людей, общества человек приходит к познанию и осознанию самого себя. Это сводится, в сущности, к сознанию им своей идентичности, определенной устойчивости, целостности в различных ситуациях, сменяющих друг друга во времени.
Несмотря на то что сознание ориентировано во внешний мир, а самосознание — внутрь человеческой психики, можно говорить о том, что и сознание, и самосознание призваны совершенствовать основное и главное предназначение человека — его внешнюю созидательную деятельность. И если сознание, познавая мир, делает более гибким, целесообразным и эффективным внешненаправленную деятельность, то самосознание, обращенное внутрь физической и психической сущности человека, стремится повысить эффективность и надежность человека как системы, действующей в предметном мире. Вот почему совершенствование человека как самоорганизующейся и са- мопрограммирующейся личности возможно только при одном условии — непременном развитии самосознания. Поскольку же совершенствование человека возможно только в человеческом обществе, функция самосознания всегда социальна.
Самосознание как вершина человеческой психики включает следующие три тесно взаимосвязанных компонента: самопознание, самоконтроль, самосовершенствование.
Самопознание, в свою очередь, складывается из самонаблюдения и самооценки.
Самонаблюдение имеет две стороны. Первая — направлена вовне: человек как бы со стороны наблюдает за своей практической деятельностью, соотнося ее результаты со своими целями и установками, а также с общественными интересами и целями. Вторая — направлена внутрь, в свое Я. Здесь самонаблюдение выступает как средство познания человеком собственной психики, ее ?индивидуальных особенностей, ее нацеленности на решение задач, которые человек ставит перед собой и которые общество ставит перед человеком. Только такая двойственная ориентированность сознания — вовне и на себя — позволяет человеку знать и самого себя, и внешний, объективно существующий мир, сверять степень согласованности своих мыслей и поступков с закономерностями, тенденциями и требованиями объективного мира, коллектива, общества.
Самооценка позволяет правильно оценить свое духовное п физическое состояние, свои отношения с внешним миром, другими людьми. Постоянно «прислушиваясь» к своему внутреннему Я, человек сверяет ход своих мыслей с внутренними и внешними ситуационными и жизненными ориентирами. Самооценка определяется соотнесением своих собственных мыслей и поступков с общепринятыми в данном обществе принципами и убеждениями. Разница между этими явлениями и составляет тот сигнал, который осознается как степень отклонения от общественно одобряемого «курса». Человек, не способный улавливать тончайшие нюансы социально предпочтительных форм самовыражения личности, а потому и не придерживающийся их, рано или поздно лишается одобрения, а затем и поддержки взрастившей его социальной среды.
Самооценка является непременным условием реализации следующих двух важных этапов самоуправляемого поведения: самоконтроля и самосовершенствования. Именно самооценка позволяет человеку критически относиться к самому себе, постоянно соотносить свои возможности и способности с требованиями, предъявляемыми жизнью, выработать умение ставить перед собой реальные цели, отказываться от необоснованных притязаний, предположений, гипотез, вовремя отказаться от каких-то поступков, если стало ясно, что они бесполезны, а тем более ошибочны, вредны *. Самооценка собственного Я, влияя на направление мыслей, чувств, поведения и деятельности, социальна по своей природе. Первые навыки самооценки прививаются человеку уже в раннем детстве и непрерывно поддерживаются и совершенствуются всеми сторонами общественного бытия. Самооценка, как таковая, будучи субъективной, не может служить достаточным основанием для самоуправляемого поведения. Она обязательно должна перепроверяться путем сопоставления своего поведения и его результатов с объективными обстоятельствами и с оценками других людей, коллектива, общества.
«В жизни... гораздо чаще наблюдаются факты, когда самооценка не совпадает с социальной оценкой в том смь^ле, что человек на деле представляет собой не то, что он сам о себе думает и говорит,— пишет В. Г. Афанасьев,— И на это есть свои причины. Здесь и излишнее самомнение, эгоцентризм того или иного человека, нежелание, реже неумение, считаться с мнением коллектива, отношение к коллективу как средству достижения своих сугубо личных, а порой и явно корыстных целей. Здесь и нзвест- ная человеческая слабость, которой удается избежать отнюдь не всем людям,— снисходительное, нетребовательное отношение к себе, стремление оправдать себя в случаях, когда человек не прав. Здесь и иллюзии, подчас искренние заблуждения человека, которыми он отгородился от внешнего мира и посредством которых стремится отгородиться от трудностей и противоречий реальности, и т. п.» •.
О людях, полностью неспособных к самооценке, крайне осуждающе отзывался Л. Н. Толстой, относя их к типам, «которые не могут видеть себя, у которых как будто шея не поворачивается, чтоб оглядеть себя. Они живут так, а не иначе потому, что так им кажется хорошо. И потому, если они что сделали, то потому, что это было хорошо. Такие люди страшны. А такие люди бывают умные, глупые, добрые, злые. Когда они глупые и злые, это ужасно» 77.
Самоконтроль — это самоуправляемое поведение. Степень самоконтроля, управления самим собой у каждого человека неодинакова в разные возрастные периоды жизни. Неодинакова степень самоконтроля и у различных людей, так как индивидуальные способности к самопознанию и самооценке чрезвычайно различаются. Формирование способности к самоконтролю требует постоянного присутствия волевого начала в поведенческих актах человека. «Самоконтроль,— считает Т. Шибутани,— это сложная форма поведения, которая связана со способностью взглянуть на себя «со стороны», сформировать, с точки зрения других, Я-образ и приспособиться к их предвосхищаемым действиям» 78. Именно в способности человека к самоконтролю обнаруживается уровень его социального развития. Осуществление самоконтроля призвано держать человека в рамках общественных требований и связано с постоянным преодолением противоречий между личными желаниями, предпочтениями и социальными обязанностями, моральными нормами, общепринятыми в данном обществе. Таким образом, самоконтроль представляет собой определенное ограничение личного в пользу общественного и является главным условием самосовершенствования.
Казалось бы, осуществление самоконтроля должно быть связано с постоянным напряжением воли и рассудка, т. е. сознательных форм психики. Однако этого, как правило, не бывает, потому что многие элементарные формы поведения и суждений прививаются человеку в процессе воспитания и превращаются в так называемые психические навыки, выполняемые бессознательно, автоматически. Именно так формируются привычный образ мыслей,- образ психического реагирования и стиль поведения.
Человек, который ни секунды не раздумывая бросается спасать утопающего, на первый взгляд не отдает себе отчета в своих действиях. Однако дело обстоит наоборот. Человек поступает так именно вследствие высокоразвитого уровня самоконтроля, самосознания. Всем ходом предшествующей жизни и воспитания у него был выработан такой образ мыслей и стиль поведения, который исключает размышления, когда человек попадает в беду. Единственно приемлемой для него формой реакции является оказание помощи, причем это становится настолько привычным, что превращается в психический навык, реализующийся в дальнейшем автоматически, бессознательно.
Здесь мы вплотную подошли к такой своеобразной форме самоконтроля, которую называют чувством ответственности личности, чувством долга. Значимость этого вида самоконтроля в плане психологии активности трудно переоценить. ...Где же познается истинное величие человека, как не в тех случаях, в коих он решается лучше вечно страдать, нежели сделать что-нибудь противное совести?
В. Г. Белинский