«Нет повести печальнее на свете, чем повесть... о гипнозе и внушении» — такими словами часто начинал свои лекции известный советский гипнолог К. И. Платонов. И нет, пожалуй, другой такой области знания, которая претерпела бы за время своего существования такое большое количество драматических коллизий.
Психические явления, объединяемые в настоящее время термином «гипноз», известны с древнейших времен. Характерно, что во все времена гипнотические явления связывались с религиозно-мистическими и метафизическими воззрениями, служили доказательством раздельного существования духа и тела и господства первого над вторым. Загипнотизированный человек всегда вызывал замешательство и настороженность у присутствующих своим необычным видом и поведением. Зачастую он был нечувствителен к боли и другим сильным воздействиям, легко переносил большие физические нагрузки. Нередко люди, ранее страдавшие тем или иным недугом, после пребывания в гипнозе выздоравливали. Загадочное тяготеет к чудесному, а чудо — начало мистики. Не случайно гиппотические явления использовались религией как доказательство силы божественного духа и его власти над бренными телами верующих.
Началом научного подхода к исследованиям явлений гипноза принято считать работы английского хирурга Дж. Бреда и португальского аббата Фариа. Читатель, по всей вероятности, даже не подозревает, что ему с детства хорошо известна жизнь и судьба аббата Фариа, хотя его работы в области гипноза знает далеко не каждый психотерапевт. Личность аббата Фариа, страстного поборника свободы, незаурядного публициста, настолько ярка и своеобразна, что о ней следует рассказать несколько подробнее.
Итак, вспомним аббата Фариа, романтического узника замка Иф, о трагической судьбе которого повествует Дюма-отец в знаменитом романе «Граф Монте-Кристо». Этот человек показан здесь как высокообразованный политический мыслитель и гуманист, приговоренный к пожизненному заключению за свои революционные идеи. Вспомним, с каким упорством он в течение шести лет прорывал подкоп, как в простом матросе Эдмоне Дантесе с парусника «Фараон» нашел способного ученика, который с трогательной благодарностью внимал его урокам истории и географии, иностранных языков и таинственной, науки о ядах. И мало кому известно, что аббат Фариа — реальное историческое лицо. Дюма лишь неправильно назвал его итальянским прелатом. Родина Фариа— Индия, точнее, Гоа. Именно эта часть южной территории Индии была первым клочком индийской земли, на которую вступили европейские колонизаторы. Четыре с половиной столетия властвовали здесь португальские захватчики. Лишь в 1962 году Гоа воссоединился с Индией. А сейчас в столице Гоа — Панаджи возле старинного дворца, построенного еще в XV веке, можно увидеть необычный памятник — бронзовую фигуру священника в сутане, с простертыми над больной женщиной руками. Это — памятник аббату Фариа.
Судьба его была необычна. Фариа родился в семье ремесленника в 1756 году в Велья-Гоа, где окончил монастырскую школу. Талантливый оратор, поборник идей свободы и независимости своего народа, молодой священник возглавил антиколониальный заговор против португальских завоевателей, но был выдан властям и как особо опасный преступник в цепях отправлен в Лиссабон. Спустя три года ему удалось бежать из тюрьмы, и он очутился во Франции, где прославился своими яркими речами и незаурядным мастерством лечения методами гипноза. В Париже Фариа опубликовал книгу о гипнозе, которая имела огромный успех. Здесь же он принял участие в антиправительственном заговоре, был арестован и брошен в одиночную камеру парижской королевской тюрьмы — Бастилии. В 1784 году Фариа совершил дерзкий побег из крепости и вновь вернулся к политической деятельности. Уже будучи тяжелобольным, он принял активное участие в подготовке французской буржуазной революции и штурме ненавистной народу Бастилии 14 июля 1789 года. Умер Фариа в заточении в 1819 году. Так сложилась судьба этого легендарного человека, большого гуманиста и общественного деятеля, оставившего заметный след в европейской культуре и науке.
Аббат Фариа, изучавший гипноз в Индии, утверждал, что он не связан ни с какими сверхъестественными силами и его причина кроется в психике человека. Сам термин «гипноз» (от греческого «гипнос» — сон) был введен в употребление Бредом, считавшим, что гипнотическое состояние сходно с естественным сном и может быть вызвано различными физическими и словесными воздействиями.
Однако многовековая связь гипноза с религией и мистикой не могла быть преодолена в сознании людей в короткий срок. Настороженное и даже отрицательное отношение к гипнозу поддерживалось и высказываниями некоторых исследователей, утверждавших, что гипнотическое состояние является, по существу, патологическим и может быть достигнуто лишь у людей, страдающих неврозами. Этой сомнительной репутацией гипноз обязан прежде всего парижской школе гипнологов, возглавлявшейся Ж. М. Шарко (1825—1893). Резко отрицательным отношением к гипнозу характеризовались и взгляды некоторых крупных специалистов в области медицины. Так, немецкий физиолог Э. Дюбуа-Реймон считал внушенное гипнотическое состояние близким к помешательству, а другой немецкий ученый — Г. Гельмгольц рассматривал его как «фокус», не имеющий никакого отношения к медицине.
Однако всестороннее и тщательное изучение гипнотических явлений зарубежными, русскими и советскими учеными не только доказало полную их безвредность для организма человека, но и вскрыло многочисленные положительные стороны гипнотических воздействий, помогающих мобилизовать физические и психические резервы организма.
Несомненная заслуга освобождения гипнотических явлений от мистико-идеалистических толкований на первом этапе развития гипноза принадлежит отечественным ученым В. Я. Данилевскому и А. А. Токарскому. Именно Токарским были сказаны полные горечи слова о том, что широкому распространению гипноза в качестве мощного психотерапевтического средства долгое время мешали различные лженаучные теории о патологической природе гипноза. Выступая на IV съезде русских врачей в Москве в 1891 году с докладом «Терапевтическое примене- пие гипнотизма», он утверждал, что внушение открыло могучее влияние психических воздействий, которое может быть «поставлено наряду с воздействием факторов физических».
Отцом русской гипнологии по праву считается выдающийся русский психоневролог В. М. Бехтерев (1857— 1927), посвятивший изучению гипноза многие годы жизни. Его перу принадлежит ряд фундаментальных работ, положивших начало систематическому научно-экспериментальному изучению механизмов гипноза и использованию его как метода моделирования состояний человека для исследования различных психофизиологических реакций. Однако только учение И. П. Павлова о внушении и гипнозе окончательно лишило гипнотические явления той нездоровой таинственности, с которой они ассоциировались во все времена.
Учение И. П. Павлова о гипнозе и внушении вскрыло материалистическую сущность гипнотических явлений, связав их с процессами условного внутреннего торможения в центральной нервной системе. Многочисленные опыты и наблюдения И. П. Павлова и его сотрудников явились убедительным свидетельством тождества процессов внутреннего торможения, сна и гипноза: «...внутреннее торможение и сон — одно и то же, один и тот же процесс»; «...сон есть торможение, распространившееся на большие районы полушарий, на все полушария и даже ниже — на средний мозг» в случае же охвата торможением только части коры больших полушарий вы будете иметь частичный сон — состояние, обычно именуемое гипнозом. И. П. Павлов отмечал, что «гипноз — это есть, конечно, тот же сон. По сущности своей он от сна не отличается, а отличается только по частным особенностям, тем, например, что это есть очень медленно наступающий сон, т. е. сон, который ограничивается сперва очень маленьким, узким районом, а потом, все расширяясь и расширяясь, доходит до того, наконец, что с больших полушарий доходит до подкорки, оставляя нетронутыми лишь центры дыхания, сердцебиения и т. д., хотя и их в известной мере ослабляет» 39.
Значительный этап в развитии гипнологии связан с именем К. И. Платонова (1877—1969). Непосредственный ученик В. М. Бехтерева и, как он сам говорил, «духовный ученик» И. II. Павлова, он творчески применил теоретические разработки своих учителей в области гипнологии и создал основы учения об экспериментальном гипнозе. Фундаментальные исследования К. И. Платонова были обобщены им в монографии «Слово как физиологический и лечебный фактор», выдержавшей три издания (1930, 1957, 1962 гг.) и переведенной на многие иностранные языки.
Исходя из строго материалистических воззрений И. П. Павлова на сущность и психофизиологические механизмы гипноза, К. И. Платонов и его ученики провели большую работу по изучению механизмов гипноза и внушения. В частности, была показана возможность посредством слова, т. е. путем воздействия на вторую сигнальную систему, изменять деятельность внутренних органов и различных систем организма.
К настоящему времени в нашей стране существует несколько школ, успешно продолжающих исследования в области гипнологии. Они представлены именами таких ученых, как В. Н. Мясищев (Ленинград), М. П. Кутании (Саратов), И. 3. Вельвовский (Харьков), В. Е. Рожнов и М. С. Лебединский (Москва).
Развитие гипноза всегда было связано с исследованием его эффективности как одного из важных психотерапевтических средств. В основном эти исследования проводились врачами различных специальностей. В меньшей степени гипнозом занимались психологи. Как правило, психологические исследования гипнотических явлений оказывались «побочным продуктом» многочисленных и разнообразных физиологических экспериментов. Далее мы рассмотрим те из них, которые имеют близкое отношение к предмету нашего исследования. В последние годы изучение гипноза ведется и в целях решения чисто психологических задач в тех случаях, когда он применяется в качестве методического приема для целенаправленного вмешательства в субъективный мир личности. Изучаются его активирующее воздействие, возможности мобилизации с его помощью внутренних резервов человека (при обучении, подготовке к чрезмерным физическим и психическим нагрузкам), использования его как действенного психогигиенического средства (аутогенные тренировки) и т. п. Положительному отношению к гипнозу способствуют и разрабатываемые в настоящее время новые теории сна, о которых говорилось ранее.
Рассматривая психофизиологические механизмы гипноза, мы различаем две стороны этого вопроса. Первая — это механизм развития гипнотического торможения как такового. Вторая — это условия и предпосылки действенности словесных внушений в гипнозе, т. е. механизм реализации словесных внушений.
Прежде чем говорить о первой стороне теории гипноза, следует подчеркнуть, что психофизиологические механизмы гипнотических явлений включают те естественно сложившиеся функциональные системы, которые связаны с процессом нормальной повседневной жизнедеятельности человека. Это означает, что психические явления, составляющие сущность гипноза, основываются не на каких-то чрезвычайных, специфических и необычных для организма воздействиях и условиях, а на привычных, естественных и потому совершенно безвредных для здоровья. Механизмы гипноза хорошо прослеживаются и в филогенетическом, эволюционном плане. Именно в этом плане лучше всего просматривается их приспособительная роль, их физиологическая целесообразность для организма.
Рассмотрим основные условия, необходимые для формирования гипнотического состояния, и нервные механизмы, участвующие в этом процессе. 1)
Деактивирующее действие монотонных раздражителей. Монотонность воздействий, свидетельствующая об однообразии, неизменности обстановки, даже у животных приводит к угасанию реакции настораживания и исследовательских рефлексов. Физиологически действие монотонных раздражителей вызывает утомление соответствующих органов чувств и развитие процессов торможения в связанных с ними зонах коры головного мозга, которое затем распространяется на остальные ее участки. Эта закономерность широко используется в приемах гипнотизирования: фиксация взора, монотонность речи гипнотизирующего, пассы, ритмичные тепловые воздействия и другие слабые повторяющиеся раздражения приводят к снижению уровня бодрствования, а затем и к развитию разлитого торможения. 2)
Релаксация, расслабление мышц. Филогенетически мышечное расслабление призвано готовить нервную систему к отдыху, к переходному состоянию от бодрствования ко сну, от состояния активности к пассивному покою. Гипнология всегда использовала это чрезвычайно сильное психосоматическое воздействие. Детально исследовал влияние психических состояний на тонус скелетных мышц (и наоборот) американский ученый Е. Джейкобсон. В последующих исследованиях сделанные им вы воды о связи между эмоциями и мышечным тонусом были подтверждены и стали одной из важных основ аутогенных тренировок. Нами было замечено, что лица, плохо входящие в гипнотическое состояние или же совершенно не гипнабельные, не могут полностью расслаблять мышцы. Не исключено, что их плохая гипнабельность обусловлена именно этой причиной. 3)
Восприятие звуковых сигналов во сне. Это филогенетически сложившаяся «стартовая» роль бодрствующих пунктов коры головного мозга во время сна. Формирование раппорта, т, е. своеобразного контакта, в гипнозе основывается именно на этих естественно сложившихся механизмах высшей нервной деятельности и отличается от образования «сторожевого пункта» в естественном сне лишь соответствующими условиями, особенностями психологической установки и мотивации гипнотизируемого.
Согласно учению И. П. Павлова, сонное торможение может быть неполным, частичным как по степени распространения в коре головного мозга, так и по глубине, по уровню проникновения в нижележащие его отделы. Об этом свидетельствуют многочисленные примеры, взятые из повседневной жизни человека. Так, глубоко утомленная спящая мать немедленно просыпается от малейшего звука, издаваемого ребенком, но не реагирует на все остальные. Городской житель ежедневно просыпается от сравнительно слабого звука будильника, но, как правило, игнорирует звуковую «нагрузку», создаваемую автомобильным движением, и т. п.
Методика гипнотизирования полностью использует эту особеность высшей нервной деятельности человека. Управление частичным сном (торможением) и появляющаяся при определенных условиях возможность словесного общения со спящим человеком также основаны на нормальных функциях естественного сна. 4)
Филогенетически закрепившаяся охранительная роль внушаемости. В этой роли внушаемость чаще всего выступает в тех случаях, когда нервная система человека оказывается ослабленной какими-либо чрезвычайными воздействиями: болезнью, глубоким горем, страхом перед угрозой опасности, трудностью выбора в сложной ситуации, сильным физическим утомлением и т. п. Эти состояния, снижая уровень бодрствования, часто приводят к развитию так называемой парадоксальной фазы («фазы внушения», по И. П. Павлову), в которой сильные раздражения реального мира воспринимаются хуже, чем слабые словесные воздействия. Характерно, что в большинстве случаев невольным «гипнотизером» оказывается другой человек, к которому обращаются за сочувствием, советом, помощью и который, безусловно, не подозревает о той роли, которую он играет в данный момент. Так или иначе, но во всех перечисленных состояниях внушающее действие слов бывает очень сильным. Только поэтому человек, охваченный горем, всегда шел к другому человеку, и Tot считал своим долгом помочь ему советом, словами утешения и сочувствия.
Поскольку мы затронули роль слова в формировании психических состояний человека, следует напомнить о психофизиологической сущности речи как специфического раздражителя для человека. Подлинно научное представление о психофизиологических механизмах воздействия словесного внушения на протекающие в организме процессы было получено лишь в результате работ И. П. Павлова о высшей нервной деятельности. Именно благодаря этому удалось объяснить, каким образом слово одного человека может оказать влияние на процессы высшей нервной деятельности другого человека, каков механизм внушения, самовнушения, внушаемости и какова роль этих явлений в жизни человека, в происхождении некоторых заболеваний и их лечении.
И. П. Павлов показал, что вторая сигнальная система (слово, речь во всех ее формах), присущая только человеку, отражает его социальную и трудовую сущность и является многообъемлющим условным раздражителем, основой сложной системы «межлюдской сигнализации». Речевые условные реакции образуются у человека на материальной основе первой сигнальной системы, воспринимающей непосредственные физические воздействия (свет, звук, запах и т. д.).
Деятельность второй сигнальной системы подчиняется тем же физиологическим законам, что и деятельность первой. Это положение И. II. Павлова является отправным для выяснения механизма воздействия словом на вторую сигнальную систему, а через нее — на первую и на подкорку. А поскольку высшая нервная деятельность человека социально обусловлена, в совместной работе его сигнальных систем отражаются и воздействия социальной среды. Именно поэтому исторически сформировавшаяся речевая система может вызывать в организме человека самые разнообразные реакции, которые могут быть объективно зарегистрированы. В исследовании
К. И. Платонова — монографии «Слово как физиологический и лечебный фактор» заложены методические основы и главные направления в изучении этого сложного вопроса. Думается, что настало время продолжить и углубить с учетом новейших данных нейрофизиологии и смежных областей других наук разработку весьма актуальных вопросов психофизиологической роли слова в жизни современного человека и общества в целом. Нет сомнения в том, что эти вопросы в ближайшем будущем найдут своих исследователей.
Внушение выступает в роли организующего и охранительного фактора также и при отсутствии опыта поведения в сложной или незнакомой обстановке. В этом случае поведение человека становится подражательным, вследствие чего повышается степень внушаемости: человек нередко вынужден воспринимать рекомендации другого без критической оценки, полностью полагаясь на его опыт. Сами по себе волевые качества «ведомого» могут быть достаточно высокими, но они не включаются в систему отношений с «лидером», а направляются лишь на выполнение подсказываемых им действий. На наш взгляд, в подавляющем большинстве случаев гипнотизирование основывается на использовании именно этих психофизиологических механизмов.
Признание лидерства врача в вопросах гипнологии при положительном отношении к процессу гипнотизирования (что, в свою очередь, может быть связано с различной мотивацией) приводит к временному, ситуационно обусловленному снижению сознательных волевых процессов гипнотизируемого. Точнее сказать, волевые процессы временно не привлекаются «для участия в этой игре». Слово «временно» здесь очень важно. В качестве испытуемых мы нередко погружали в глубокий гипноз лиц с заведомо высокими волевыми качествами. Для этого нужно было лишь выработать у них откровенно положительное отношение к процессу гипнотизирования, полное понимание важности и необходимости этой процедуры для выполнения конкретной задачи. Разумеется, никаких отрицательных влияний на их профессиональную деятельность или волевые качества в дальнейшем не отмечалось. Наоборот, коррекция состояния и самочувствия в гипнозе на последующий постгипнотический период улучшала их работоспособность, тонизировала физически, повышала уровень выносливости. Мы останавливаемся на этих вопросах лишь потому, что еще и сегодня, причем не только из уст мало образованных людей, но даже из работ отдельных ученых, можно «узнать», что человек, «поддающийся» гипнозу, является слабовольным субъектом.
Обобщая все сказанное, следует подчеркнуть, что пусковым психофизиологическим механизмом гипноза чаще всего является филогенетически обусловленный рефлекс «следования за лидером». Активация этого рефлекса вызывает непроизвольное снижение как сознательного контроля наличной ситуации, так и психической напряженности в целом.
Условиями, благоприятствующими развитию гипноза, следует считать деактивирующее действие монотонных раздражителей или общее снижение притока внешних раздражителей, а также мышечную релаксацию, резко снижающую тонус центральной нервной системы. В некоторых случаях эти условия могут играть роль и основных гипногенных факторов.
Наконец, возможность управления состоянием человека во всех стадиях гипноза основывается на свойстве центральной нервной системы создавать и широко использовать в различных состояниях и ситуациях «сторожевые пункты», способные воспринимать лишь определенный вид информации. Избирательность восприятия, безусловно, определяется психической установкой, формирующейся в той или иной ситуации.
Мы рассмотрели основные механизмы, участвующие в формировании гипнотического состояния как частичного торможения коры головного мозга. Здесь вступают в действие и другие психофизиологические механизмы, обусловленные общей спецификой тормозных состояний центральной нервной системы человека, в том числе и естественного сна.
В условиях сниженного притока внешних раздражителей и развивающегося при этом сниженного тонуса коры головного мозга чрезвычайно ярко проявляются репродуктивные особенности центральной нервной системы. «Мечтать образами, как известно, всего лучше в темноте и совершенной тишине,— писал И. М. Сеченов.— В шумной, ярко освещенной комнате мечтать образами может разве только помешанный, да человек, страдающий зрительными галлюцинациями, болезнью нервных аппаратов» *. Если в обычной обстановке яркость вспоминаемых образов и представлений подавляется многочисленными реальными раздражителями, то в условиях сниженного притока внешних раздражителей поток ассоциативных представлений вызывает необычно яркие образы, в определенной степени компенсирующие ограниченность внешних воздействий. О. Н. Кузнецов и В. И. Лебедев описывают многочисленные примеры повышения уровня активности репродуктивных процессов у испытуемых во время сурдокамерных испытаний. Вспоминаемые образы при этом проецируются в зрительное поле и как бы подменяют собой реальный объект. Характерно, что чаще всего максимум активности репродуктивных процессов проявляется в переходные (гипноидные, по И. П. Павлову) фазы общего сонного торможения
Следовательно, гипноз как частичное торможение коры головного мозга является таким состоянием, когда действенность и яркость активированных посредством целенаправленного внушения образов, представлений бывает выше реальных воздействий. Ограничение притока внешних раздражителей и частичное торможение коры головного мозга представляют собой именно то сочетание усло- вий, при котором репродуктивные свойства центральной нервной системы раскрываются в максимальной степени.
Важной специфической особенностью сонного торможения (полного — естественного сна или частичного — гипноза) является его адаптационная функция. Она состоит в том, что во сне, когда активность систем организма резко снижена, мозг получает возможность «подстраивать» деятельность своих структур в соответствии с информацией, полученной в период предшествующего бодрствования. Эта «подстройка» способствует оптимальному использованию ранее приобретенной информации в последующий период бодрствования. Есть основания полагать, что тормозные (гипноидные) фазы, предшествующие полному сну, призваны фиксировать в сигнальных системах соответствующие символы целей, задач, мотивов, которые становятся задающими механизмами для адаптационной подстройки функциональных систем организма. Гипнология всегда использовала зту важную психофизиологическую закономерность для целенаправленного воздействия на психическое и физическое состояние человека.
Механизмы этого явления были глубоко вскрыты И. П. Павловым, который писал: «Среди гипнотических явлений у человека привлекает к себе — и законно — особенное внимание так называемое внушение. Как понимать его физиологически?.. Внушение есть наиболее упрощенный типичнейший условный рефлекс человека. Слово того, кто начинает гипнотизировать данного субъекта, при известной степени развивающегося в коре полушарий торможения, концентрируя по общему закону раздражение в определенном узком районе, вызывает вместе с тем естественно глубокое внешнее торможение... во всей остальной массе полушарий и тем самым исключает какое-либо конкурирующее воздействие всех других наличных и старых следов раздражений. Отсюда большая, почти неодолимая сила внушения как раздражителя во время гипноза и даже после него... Многообъемлемость слова делает понятным то, что внушением можно вызывать в гипнотизируемом человеке так много разнообразных действий, направленных как на внешний, так и внутренний мир человека»
Таким образом, мы проанализировали основные психофизиологические механизмы, вызывающие развитие гипнотических состояний и формирование тех на первый взгляд необычных феноменов, которые могут проявляться в этом состоянии. Мы хотели также показать, что все «необычные» явления, присущие гипнозу, являются следствием особым образом сочетанного функционирования «обычных» психофизиологических механизмов.
Гипнология — один из разделов физиологии высшей нервной деятельности человека. Как и все биологические и медицинские дисциплины, она преследует одпу цель — укрепление и восстановление здоровья и трудоспособности человека. Конкретные пути достижения этой цели разнообразны. Они могут предусматривать повышение физической и психической устойчивости человека к необычным и сильным раздражителям, расширение адаптационных возможностей организма, создание новых методов психокорригирующих воздействий и т. п. Решая эти многочисленные практические задачи путем разработки лечебных и психопрофилактических мероприятий, гипнология опирается на теоретические основы учения И. П. Павлова о высшей нервной деятельности человека, а также на исследования ряда ученых в области экспериментального гипноза. В настоящее время на фоне замет ного развития психотерапии все более отчетливо проявляется некоторое отставание теоретических разработок в области гипноза, которые могут быть в достаточной степени активизированы лишь посредством развертывания соответствующих экспериментальных работ.
Признавая, что гипнология, как и любая другая наука, имеет свою теорию и практику, рассмотрим основные тенденции ее развития. При этом мы не будем уходить далеко в сторону от строго научных фактов, имеющихся на сегодняшний день, а также от некоторых теоретических «заделов» и тех вопросов, которые «просятся» в повестку дня экспериментальных исследований. Рассмотрим наряду с этим и практические, прикладные аспекты гипноза, для которых имеют то или иное значение результаты уже полученных экспериментов.
Первый и основной аспект приложения новых научных данных в области гипнологии — это, безусловно, медицина с ее многочисленными специализированными направлениями. «В развитии гипноза, в частности гипно- суггестивной терапии... наблюдались периоды увлечения и последующего разочарования. Однако следует отметить исключительную «живучесть» этого метода, о чем свидетельствует неослабевающий интерес, который проявляют к нему врачи и больные. Вряд ли можно назвать еще один метод лечения, который выдержал бы такое длительное испытание временем. Все это свидетельствует о том, что в данном лечебном методе заключено рациональное зерно, которое нужно взращивать путем дальнейшего изучения этого вопроса» 40.
Достижения в области экспериментальной гипнологии аккумулируются прежде всего практикой психотерапии и психопрофилактики во всех их модификациях. Пожалуй, наиболее характерной чертой развития гипносуггестивных методов терапии и профилактики на сегодняшний день является поиск более широких возможностей их применения. С этой целью апробируются и внедряются в психотерапевтическую практику комплексные методы, включающие гипноз в сочетании с другими видами воздействий.
В настоящее время элементы гипноза все чаще включаются в приемы аутогенных тренировок. К таким методам психотерапии относятся «активный гипноз», призванный повысить собственную активность людей в процессе их гипнотизации; «аблативный гипноз», или гипноз в отсутствие гипнолога; «ступенчатый гипноз», являющийся комплексным психотерапевтическим приемом, который включает элементы рационального воздействия (убеждения), гипнотическое внушение и состоит из нескольких этапов.
Весьма перспективными, с нашей точки зрения, следует считать работы по созданию специальных технических систем для вызывания гипнотического состояния. В таких системах на основе электронно-вычислительных устройств используются автоматические генераторы гипногевных раздражителей: света, звука, словесных воздействий. Последние включают слова внушения, записанные на бесконечную магнитную ленту в виде кольца. Раздражители включаются автоматически в соответствии с заранее разработанной программой. При этом учитываются особенности поведенческих реакций и параметры физиологических показателей. Соответствующее контролирующее устройство (логическая саморегулирующаяся система) управляет повторным включением тех или иных воздействий. После осуществления соответствующего внушения при заданной глубине гипноза пациент выводится из гипнотического состояния.
В основе данного метода лежит теоретическое представление о фазах гипнотического сна как о многостадийных состояниях условнорефлекторного торможения. Описанная система позволяет осуществлять быстрое погружение человека в гипнотическое состояние заданной глуби^ ны при оптимальных показателях его физиологических функций.
В настоящее время гипноз, методы внушения и самовнушения начинают проникать в область психогигиены спорта. JI. Д. Гиссен отмечает, что основным направлением деятельности врача-психогигиениста в спорте является обучение спортсменов приемам и способам регуляции своего нервно-психического состояния и поведения.
По данным В. В. Кузьмина, восстановление работоспособности с помощью внушенного сна-отдыха как в лабораторных, так и в естественных условиях происходит значительно быстрее, чем с помощью отдыха в состоянии бодрствования. Внушенный сон-отдых рекомендуется как действенное средство психопрофилактики нервно-психического перенапряжения при целом ряде психических состояний спортсменов. Гипноз и его модификации явля ются, в частности, эффективным средством для ликвидации неблагоприятных предстартовых состояний.
Другой областью успешного применения гипноза и внушения является театрально-сценическая деятельность. Именно здесь гипноз может стать важным средством управления процессом овладения необходимыми эмоциями и артистическим вдохновением. Основанием для такого утверждения служат известные высказывания о влиянии музыки на людей, находящихся в состоянии гипноза. Так, Дж. Бред писал о том, что музыка делает их способными к необыкновенно грациозным движениям и танцам. При этом они без всякого напряжения могут сохранять любую позу. По словам Бреда, люди, никогда не учившиеся танцам, выполняли в гипнозе движения с такой же грацией, как и артисты балета. К сожалению, экспериментальные работы в этом направлении пока не проводятся; имеются лишь отдельные несистематизированные наблюдения.
В последние годы заметно активизировался интерес к исследованию роли и возможностей внушения в педагогическом процессе в системе общего образования. Вместе с тем изучаются и этические проблемы педагогического внушения. В частности, признается, что в интересах перевоспитания личности вполпе оправданы внушающие воздействия, имеющие целью формирование социально ценных установок, которые стали бы впоследствии сознательными мотивами деятельности. Следовательно, нравственная допустимость данной формы педагогического воздействия должна оцениваться с учетом содержания внушения, условий и формы его проведения.
В реальном педагогическом процессе внушение как фактор, влияющий на формирование личности, может протекать непроизвольно или целенаправленно. Непроизвольное внушение свойственно любой педагогической работе, оно органически связано со всей окружающей обстановкой, призванной воздействовать на впечатлительность и эмоциональность детей. Что касается прямого педагогического внушения, то оно в соответствии с его психологической природой должно рассматриваться в двух аспектах: влияние внушения на эмоции, установки, неосознаваемые мотивы (внушающие наставления) и влияние его на слагаемые поведения (команды и приказы).
Эффективными в педагогической практике оказались также методы самовнушения и релаксопедии (психорегулирующих тренировок). Растущая популярность этих методов как средства целенаправленной регуляции сферы установок и мотивов деятельности, а также как средства коррекции психических состояний дает основание полагать, что в недалеком времени они станут органичной составной частью общегигиенических мероприятий, способствующих сохранению и укреплению здоровья детей и взрослых.
Как видим, будущее гипноза характеризуется не только расширением границ показаний к его применению, но и ростом количества его методов. Мы считаем, что эта тенденция будет сохраняться. Есть все основания полагать, пишут о будущем гипноза М. А. Рожнова и В. Е. Рожнов, что советская медицина (а это медицина, в основе которой лежит высокогуманное, бережное отношение ко всему чувствительному и ранимому в человеке), первая вставшая на путь перестройки своих теоретических воззрений н практической деятельности на базе учения Павлова о высшей нервной деятельности, будет увлекать за собой все больше и больше исследователей из различных медицинских школ мира. Вот почему «нормальному приему физиологической борьбы против болезнетворного агента» — гипнозу открывается широкое поле деятельности
Несколько слов о прикладных аспектах гипноза в космических исследованиях. Американский ученый М. Шарп в монографии «Человек в космосе» утверждает, что гипноз в космических полетах может оказаться эффективным в следующих случаях: при отборе кандидатов в космонавты; при тренировках космонавтов для создания у них иллюзии реальности обстановки; в случае необходимости сосредоточить внимание космонавтов на выполнении наиболее важных заданий во время психофизиологического стресса; для снижения интенсивности процессов метаболизма в организме космонавтов, что приведет к снижению потребности в кислороде, пище и воде; для снятия у космонавта чувства страха и беспокойства во время очень продолжительных полетов; для того чтобы занять космонавтов в свободное от выполнения установленных обязанностей время и создать у пих иллюзию загрузки органов чувств; при необходимости длительное время сохранять неудобную позу. Для практической реализации этих возможностей М. Шарп рекоыепдует обучать космонавтов методам самогипноза, а при пеобхо- димости применять специальные препараты, повышающие восприимчивость к гипнозу
В наших исследованиях некоторые из перечисленных аспектов применения гипноза уже были апробированы в специальных экспериментах. Полученные результаты доказывают безусловную перспективность данного метода. Так, в трехсуточных экспериментах с внушением пониженной весомости тела (методом постгипнотической реализации внушений) испытуемые беспрерывно находились в креслах в сидячем положении и не предъявляли никаких жалоб на неудобства, связанные с длительным пребыванием в вынужденной позе. В контрольном же