Раздельная оценка мышления и сознания, как мы уже отмечали, вполне правомерно принята в психиатрии, анализирующей патологию психической деятельности, и не принята в философии, изучающей сознание и мышление в норме. Добавим, что философия не разделяет эти понятия, так как считает их тождественными, отражающими стороны одного и того же неразрывного нормального динамического психического процесса, поэтому с философской точки зрения всякое нарушение мышления является также нарушением сознания. В то же время всякое нарушение сознания (его изменение или помрачение) всегда сопровождается нарушением мышления. Косвенным подтверждением этого можно считать тот факт, что при некоторых вариантах нарушения сознания возникает непроизвольное (не управляемое волей) мышление. Из этого следует, что в психиатрической клинике, анализируя состояние мышления больного, мы всегда должны учитывать состояние его сознания и, наоборот, оценивая сознание,— учитывать состояние мышления.

При этом трудно возражать против тезиса о том, что сознание является связующим звеном в непрерывном потоке ассоциаций, а при нарушении управления сознанием поток ассоциаций становится хаотичным [Иванов В., 1985].

Определение понятия «мышление». Многие философы, физиологи, психологи, психиатры и кибернетики неоднократно пытались и пытаются сформулировать понятие «мышление». Все формулировки отличаются друг от друга реже по смыслу и чаще по форме, стилистике или расстановке акцентов. В различных руководствах, монографиях, статьях можно встретить дословное или перефразированное повторение определений, сформулированных кем-либо ранее. Знакомство с литературой позволяет сделать вывод, согласно которому смысловое повторение в многочисленных определениях понятия «мышление» обусловлено тем, что в указанных определениях давно использованы все явные или предполагаемые качества этого непознанного явления. В связи с этим, по нашему мнению, целесообразно кратко остановиться на определениях, представляющихся нам более или менее оригинальными и с относительной степенью достоверности отражающими сущность изучаемого явления.

В числе тех или иных элементов, отличительных свойств мыслительной деятельности человека признается, что «мышление» суть: обобщенное активное отражение действительности человеческим мозгом, имеющее теоретикопознавательный гносеологический аспект [Лук А. К., 1976]; форма деятельности человека, поскольку никакая форма деятельности невозможна без участия мышления, сознательного или подсознательного [Налчаджян А. А., 1980]; свойство материи мозга, заключающееся в активном процессе отражения мозгом человека объективной действительности в понятиях, суждениях, умозаключениях; акт размышления — ряд связанных между собой представлений, понятий, сосуществующих в данное время в сознании и не выражающихся никакими вытекающими из этих психических актов внешними действиями [Герцберг М. О., 1961]; процесс познавательной деятельности индивида, характеризующийся обобщенным и опосредованным отражением действительности [Карпенко Л. А, 1985], идеальное проявление высшей нервной деятельности мозга, имеющее рефлекторную природу; раздражения, идущие в кору от речевых органов, отвлечение от действительности, допускающее обобщение [Павлов И. П, 1945], опосредованное и обобщенное познание объективной реальности [Рубинштейн С. Л., 1940]; одна из форм человеческой деятельности — мысль или речь, обращенная к самому себе [Выгодский Л. С., 1956]; высшая функция мозга, заключающаяся не только в умении познать окружающие ее явления, но и в умении действовать адекватно поставленной цели; активный целеустремленный процесс, направленный на разрешение определенной задачи, мозговая деятельность управления поиском решения задач, не элементарный информационный процесс, не манипуляция символами, а выявление в управлении поисками решения специфических для человека задач, обобщенное и опосредованное отношение к действительности, тесно связанное с чувственным познанием мира и практической деятельностью людей, опирающееся на систему понятий, направленных на решение задач, подчиненных цели и учитывающих условия, в которых задача решается [Зейгарник Б. В., 1986]; «свод» законов ассоциаций, по которым сложные идеи или образы создаются из элементарных, актуализация и ассоциация представлений, репродукция идей, суждения и умозаключения, являющиеся производным от других психических функций [Крепелин Э, 1910]; проявление интрапсихической активности, оперирующее восприятиями и представлениями, вскрывающее путем анализа и синтеза новые связи и отношения между явлениями окружающего мира, основывающееся на интеллекте, не связанное с аффективно-волевой стороной личности, охватывающее все «представления» в их движении [Гиляровский В. А., 1933, 1946, 1954]; «высшая форма активного отражения объективной реальности, состоящая в целенаправленном опосредованном и обобщенном познании человеком существенных связей и отношений вещей» [БМЭ, 1981]; процесс опосредованного отражения действительности, оперирующий знаниями, полученными из комплекса ранее уже полученных знаний (называемых выводными, поскольку сам процесс такого получения новых знаний называется выведением) [Кириллов В. И., Старченко А. А., 1982]; «процесс информации по некоторой программе, предполагающей отбор по крайней мере на порядок выше случайного» [Эшби У. Р., цит. по Луку А. Н., 1976].

Формулируя определение понятия «мышления», нельзя не учитывать соображения Л. Ф. Бурлачука (1983) о том, что в литературе специфика мышления традиционно определяется по меньшей мере тремя структурными характеристиками, которые не обнаруживаются на сенсорно-перцептивном уровне познавательных процессов: 1)

мышление — это отображение существенных связей и отношений между объектами действительности; 2)

специфичность отображения мышления — в его обобщенности; 3)

мыслительное отображение характеризуется опосредован- ностью, что позволяет выйти за рамки непосредственно данного.

К этому следует добавить мнение ряда авторов, согласно которому мышление включено во все психические процессы, но особое значение имеет связь мышления и речи, поскольку мышление является неотъемлемой частью высшей психической деятельности, а «речь — форма существования мысли».

С последним утверждением, если оно выражается в категорической форме, трудно полностью согласиться, так как признание факта чрезвычайно высокой, не поддающейся измерению скорости течения мыслительных процессов позволяет допустить, что мысль не всегда «успевает» обрести форму, выражающуюся в символах (словах). При таком допущении можно предположить, что элементы и звенья мыслительного процесса могут иметь свойства не только слова, но также представления, понятия, образного умозаключения. В сознании, мышлении человека символы в виде слов постоянно чередуются с представлениями и образами, взаимно заменяя друг друга. Приведенное суждение оказывается особенно обоснованным в тех случаях, когда одновременно происходят мыслительный процесс и словесное выражение его результатов. Тогда формулирование мысли словами и артикуляционное оформление слов не успевают за течением мысли. В связи с этим вызывает сомнение достоверность стандартного тезиса, согласно которому «речь — единственная форма существования мысли». Правильнее, по- видимому, считать, что речь — это форма изложения мысли в ее концентрированном выражении, настолько, насколько успевает мысль преобразовываться в слова, а речевой аппарат их высказывать. Иначе говоря, речь — всегда выражение мысли, но мысль не всегда полностью отражается в речи.

Суммируя не противоречащие одно другому, а дополняющие друг друга мнения разных авторов, мы, не стремясь «к новизне» и «оригинальности», берем на себя смелость предложить следующее комплексное определение понятия «мышление». Мышление — это непознанная и, возможно, непознаваемая, неразрывно связанная с сознанием и интеллектом высшая функция человеческого мозга, состоящая в идеаторной деятельности; сложный, интегративный, очень динамичный процесс, включающий одновременно и последовательно-поступательно, во взаимосвязи и взаимозависимости элементы чувственного познания, активного отражения объективной действительности (ощущения, восприятия), их обобщение и опосредование, а также критическую оценку представлений и понятий. Таким образом, мышление (мыслительный процесс) — это интрапсихическая деятельность, оперирующая всем объемом информации (полученной ранее — «заложенной» в память и поступающей из окружающей действительности на основании личного опыта); конкретный — наглядно образный и отвлеченный — абстрактный, аналитико-синтетический, творческий акт, осуществляемый с помощью ассоциативных и апперцептивных механизмов, приводящий к построению суждений и умозаключений в виде теоретической концепции—теоремы или аксиомы.

Элементы, форма, структура мышления. Разнообразные структура и элементы мышления включают неоднозначные параметры их психологической оценки. В структуре мышления цитировавшиеся ранее авторы обычно выделяют мыслительные операции: анализ и синтез, конкретизацию и

отвлечение или обобщение, способы действия и правила, необходимые для осуществления конкретной деятельности.

В психологической и психиатрической литературе в зависимости от теоретических установок, взглядов, концепций авторов по-разному расставляются акценты при описании тех или иных форм мыслительного процесса и способов мышления. Все эти формы и способы составляют единый, неразрывный процесс и разделяются лишь по методологическим соображениям, а также потому, что патологические нарушения, возникающие при них, по глубине и значимости неодинаковы.

Наглядное (наглядно-образное и наглядно-действенное) вербально-логическое мышление всегда конкретно. Способность охватить все явления и образы одновременно И. П. Павлов (1949) относил к художественному уровню («первая сигнальная система») в отличие от мыслительного уровня («вторая сигнальная система»), характеризующегося способностью анали зировать отдельные стороны явления, а затем обобщать, что тождественно понятиям «аналитическое», «синтетическое», понятийное или творческое мышление. О существовании образного мышления, по О. К. Тихомирову (1976), свидетельствует возникновение сновидений.

Отвлеченное, абстрактное (от лат. «абстрактис»—отвлечение), понятийное (оперирующее понятиями и сенсорно-эмпирическими категориями) мышление составляет сущность логического, творческого, мыслительного процесса.

Способность к абстракции позволяет человеку отвлекаться от отдельных свойств предметов и явлений, фиксировать внимание на других их свойствах, отражая действительность в обобщенных образах. В отличие от чувственного познания, оперирующего ассоциациями, но включающего также элементы обобщений, абстрактное мышление отражает объективный мир, оперируя абстракциями — отвлечениями, оценивающими обобщения и отдельные предметы.

Дополняя изложенное выше, большинство авторов, в частности В. И. Кириллов и А. А. Старченко (1982), отмечают, что благодаря обобщению абстрактное мышление глубже проникает в особенности явлений и предметов, раскрывает свойственные им закономерности ..., оно неразрывно связано с языком, т. е. может существовать только на базе языкового материала, выражая полученные знания в формулах и символах. Более 80 лет назад И. Лапшин (1906) в качестве поступательно образующихся составных элементов человеческого мышления называл: конкретность образов, сменяющих друг друга; активность внимания, способствующую образованию понятия; выражение данного понятия в словесном символе; переход образа в понятия, а понятий в символы; абстрактность мышления — возможность вычленения из ряда факторов одного, необходимого для данного этапа мыслительного построения или создания отвлеченного от реальности образа — способность, отвлекаясь от конкретного, от индивидуальных особенностей вещей, объектов, явлений, выделять закономерные связи между ними, обобщать их наиболее важные особенности, типы, свойства.

«Оперативные» типы и способы мышления. В литературе используются такие понятия, как аналитическое и синтетическое, ассоциативное и апперцептивное, индуктивное и дедуктивное, реальное и аутистическое мышление, инсайт и алгоритм. В различных публикациях, посвященных психологическим, психиатрическим, философским проблемам, в частности в руководствах, проводятся «переходящие» из одного в другое и нередко дословно повторяемые краткие дефиниции перечисленных терминов.

Мы частично использовали наиболее удачные, по нашему менению, де* финиции типов и способов мышления из предложенных Е. Блейлером (1911), Б. М. Тепловым (1961, 1965), С. Л. Рубинштейном (1946), В. П. Про топоповым и Е. А. Рушкевичем (1956), А. Гжегорчиком (1972), А. Г. Спир- киным (1972), А. А. Братко и А. Н. Кочергиным (1977), А. Г. Кирилловым и А. А. Старченко (1982), В. А. Жмуровым (1986), несколько уточнив их в соответствии с задачами монографии:

аналитическое—это умение строго оценивать работу мысли, тщательно взвешивать все доводы за и против намечающихся гипотез и подвергать эти гипотезы всесторонней проверке;

синтетическое — это творческая способность на основании всех существующих сведений, данных, материалов (независимо от способа их получения) приходить к суждениям, делать умозаключения, создавать новые концепции, теории, аксиомы;

ассоциативное — не имеющее руководящей цели, основывающееся на законах ассоциаций (внешних и внутренних), возникающих* по созвучию — звуковой близости слов, рифме, ритму; по смысловой близости; по смежности, последовательности (молния, гром, дождь); по одновременности (огонь, дым)—по такой связи между представлениями и понятиями, при которой актуализация одного из них влечет появление другого. Познание сущности окружающих вещей и явлений не может ограничиваться ассоциациями, основанными па ощущениях, восприятиях, представлениях, а состоит в их обобщении, обеспечивающем абстрактное мышление Можно согласиться с М О. Гуревичем и М Я Серейскнм (1937), которые подчеркивают, что «хотя ассоциации являются непременным условием мышления, тем не менее будет неправильным сводить мышление к ассоциативной деятельности, отождествлять оба понятия» От инстинктов, по их мнению, мышление отличается тем, что это реакции не врожденные (как инстинкт) и не заученные (как ассоциации), а представляющие собой всякий раз новую комбинацию ассоциаций, направленную на активное решение новой задачи. Мышление характеризуется тем, что оно есть мышление в понятиях, сочетающееся с конкретно-образным — в представлениях,

апперцептивное — подчиненное определенному целевому направлению, представлению, идее, установке, как правило, произвольным, «сознательным», иногда зависящим от аффекта, поэтому стойко удерживающимся в сознании. Иногда под апперцепцией понимают такое восприятие действительности, которое обязательно зависит от прошлых знаний, опыта н направления общего содержания, индивидуальных особенностей психической деятельности человека;

индуктивное — развитие мысли от частного к общему; дедуктивное — способ мышления от общего к частному; реальное или реально-логическое — отражающее действительность, включающее «мыслительную репродукцию объективных связен» [Блейлер Е., 1911], использующее конкретные н абстрактные понятия, всегда направленное на объективный и субъективный мир;

аутистическое — не считающееся с логикой, ка гатимное, аффективно окрашенное, не связанное в данный момент с действшельиостыо (противоречащее ей), управляемое лишь внутренними пераскрываемыми побуждениями, всегда имеющее субъективную направленность, как правило, иррациональное, содержащее суждения, противоречащие друг другу и объективному миру, игнорирующее пространственные и временные отношения, всегда тенденциозное, использующее символы;

эгоцентрическое — близкое к аутистическому, лишенное способности систематизировать объективные знания и «децентрнровать» их, а главное, использовать чужие суждения и умозаключения, выражающееся в категорической безапелляционной форме без проявления каких-либо тенденций к критическому осмыслению собственных утверждении

Подчеркнем, что большинство обозначенных тем и.ш иным термином способов мышления и его отдельных признаков можно папги. анализируя свойства и особенности мышления, мыслительною процесса любого человека (не выявляющего какие-либо признаки расстройства психики, выявляющего в большей или меньшей степени такие признаки, а также психически больного, в том числе высказывающего свсрхцснныс, навязчивые, бредовые идеи). Вместе с тем теоретически трудно представить мышление человека, оперирующее только каким-либо одним из перечисленных свойств, поэтому «тип» мышления определяется преобладанием тех или иных свойств, признаков.

Отдельные авторы называют еще два типа мышления, которые, по нашему мнению, несколько вычленяются из приведенного выше ряда:

наглядно-действенное, сенсомоторное, оперирующее только предметами, находящимися в данный момент в поле зрения, вызывающими элементарно- примитивную реакцию, преобразующееся в процессе взросления и развития человека в практическое, не способное оперировать понятиями и символами;

образное, оперирующее только сочетанием наглядных свойств и признаков предметов, всегда конкретное, не способное к абстрагированию и не подчиняющееся законам логики.

Особо следует выделить форму возникновения идеи, обозначенную термином «инсайт», и систему мыслительных операций, получившую название «алгоритм»:

insight (англ., озарение)—внезапно возникшая идея, не имеющая последовательного ассоциативного или непрерывного, связного апперцептивного развития, но обычно представляющая собой решение поставленной в прошлом задачи или внезапное осознание подсознательно решенной проблемы;

алгоритм (лат.— algorithmic, algorilhmi)—предписание, устанавливающее па основе системы правил последовательность операций, не допускающее двоякое толкование этого предписания, а также сопутствующих условий, позволяющих (при точном выполнении условий) решать задачи определенного класса.

Все объединенные понятием «мышление» источники, элементы, звенья, механизмы и результаты познавательного процесса (включая апалитико-синтетические функции) могут нарушаться при расстройстве психической деятельности. Сверхценные идеи, навязчивые состояния, бред представляют собой прежде всего патологию, патологическое отклонение от нормального мышления. Анализ элементов патологии мышления очень важен для раскрытия сущности, понимания патогенеза, ьвалифи- кации психопатологических симптомов и синдромов. При этом весьма значимы анализ и оценка состояния эмоциональной сферы, поскольку аффективные нарушения играют существенную роль в механизме бредообразования. Так, В. А. Дереча (1975) предполагает наличие в центральной нервной системе определенного патологического алгоритма. С этим согласны Д. Н. Узнадзе (1966), Ф. В. Бассин (1982), П. В. Симонов (1985) и др., считающие, что образование такого алгоритма связано прежде всего с нарушением эмоциональных механизмов «как самого древнего и наиболее интегрированного вида психического отражения», участвующего в создании той или иной психологической установки.

Патология мышления и сверхценные идеи, навязчивости, бред. В психиатрической литературе текущего столетия неоднократно предпринимались попытки систематизировать варианты нарушения мышления.

Для примера приведем две такие систематики, предложенные в 1906 г. и через 80 лет—в 1986 г.

И. Лапшин (1906) указывает на следующие симптомы нарушения нормального течения мысли при различных формах душевного расстройства: несовершенство ассоциаций, образов и идей; ослабление коэффициента (познавательного и эмоционального) мысленных образов; чрезмерно быстрая смена идей в поле сознания; расстройство ассоциаций, образов и идей (спутанность мыслей).

В. М. Блейхер (1983, 1986) называет следующие формы нарушения мыслительного процесса: мышление ускоренное, замедленное, инертное, аутистическое, резонерское, символическое, паралогическое, фабулнрующее, а также задержка, разорванность, бессвязность мышления и слабоумие, навязчивые мысли, сверхценные идеи, бред.

Достаточно типичную для психологов систематику форм расстройств мышления приводит Б. В. Зейгарник (1986). Так, она выделяет три вида патологии мышления: а) нарушение операционной стороны мышления, которая обеспечивает процессы накопления и синтезирования знаний, образование системы понятий, обобщение и отвлечение; б) нарушение существующих внутренних закономерностей и динамики мышления (в частности, его лабильность, инертность, непоследовательность суждений), структуры мыслительных операций; в) нарушение личностного мотивационного компонента мышления, включая его разноплановость, резонерство, нарушение критики, г) нарушение процесса саморегуляции познавательной деятельности, т. е. невозможность целенаправленной организации своего мышления (расстройства осознания и подконтрольности своих мыслительных действий, не затрагивающие логичность мыслительных операций).

Предложенную систематику форм расстройств мышления нельзя признать исчерпывающей. Однако мы не считаем нужным вносить собственные дополнения, так как приведены в основном обобщенные формы расстройств мышления и принципиальная их квалификация. Вообще систематика расстройств мышления крайне затруднительна, поскольку многие из них проявляются в разных вариантах, с неодинаковой интенсивностью и при различных, не имеющих клинического сходства заболеваниях.

Учитывая все изложенное выше, мы попытались объединить все формы расстройств мышления в четыре группы, основываясь на нозологическом и патогенетическом принципах.

Первую группу составляют неврозы, неврастения,, психопатия, психастения; психогении, соматогеиии; алкоголизм и наркомания (вне интоксикации); травмы —общие и черепно-мозговые (без грубого снижения интеллекта); циклотимии, маниакально-депрессивный и пресепильный психозы. При перечисленных заболеваниях наблюдаются ускорение и замедление мыслительного процесса (тахи- и брадифрения); изменения объективной оценки (анализа) ощущений и восприятий действительности; затруднения апперцепций; невротические обсесспи, фобии, навязчивые движения, сверхценные идеи.

Во вторую группу входят слабоумие врожденное — олигофрения, приобретенное — экзогенно-органическо1 о и церебро- склеротического генеза; некоторые формы эпилепсии; сенильный психоз; встречаются неустойчивость внимания, затруднения в использовании голученной ранее информации — ослабление функций запоминания, ретенции, репродукции, снижение комбинаторных способностей; замедленное течение ассоциаций — бра- дифрения, симптом «топтания на месте» и вязкость, граничащая с патологической обстоятельностью, застревгайием на малозначащих деталях, резкое ослабление аналитико-синтетиче- ских функций, инертность и торпидность мышления; затруднение в разграничении главного и второстепенного; фабулирую- щее мышление; навязчивые мысли; некоторые формы бредового творчества и снижения уровня обобщений.

Третья группа включает состояние нарушения сознания большей или меньшей степени выраженности (не изменения, а нарушения), его помрачение — сумеречное, онирическое, де- лириозное, онейроидное. При перечисленных расстройствах отмечаются бессвязность мышления («словесная окрошка»); «скачка» идей; конфабуляции; бредовое мышление помраченного сознания — онирический и делириозный бред; психогенный бред — реактивный параноид.

В четвертую группу объединены состояния, возникающие при измененном (непомраченном) сознании, иногда при высокоразвитом интеллекте, бредовых психозах непомраченного сознания и в клинике шизофрении.

К шизофреническим нарушениям мышления относятся: задержка течения мыслительного процесса—«закупорка» мысли («шперрунг»); разорванное, аутистичное, аморфное, расплывчатое, резонерское (бесплодное мудрствование), символическое, разноплановое, паралогическое (нарушение логического строя), фабулирующее, персеверирующее мышление, а также «параллельные», «пересекающиеся», «безостановочные» мысли (образный и идеаторный ментизм); другие симптомы сенсорного, идеаторно-моторного и идеаторного (псевдогаллюцинации, звучащие мысли, эхо мысли) автоматизмов; навязчивая «идеатор ная продукция»; речедвигательные психические псевдогаллюцинации; редукции энергетического потенциала и снижение мыслительной активности (ослабление «тонуса сознания»); разобщение течения мыслительного процесса, суждений, умозаключений с практикой; бредовое мышление ненарушенного сознания.

Некоторые термины и понятия, определяющие те или иные формы и варианты нарушения мыслительного процесса, не имеют четкой дефиниции или используются в психиатрической литературе для обозначения разных психопатологических феноменов, поэтому нуждаются в более подробном освещении.

Нарушения способности обобщения психологи признают очень значимой формой расстройства мыслительного процесса. В этой связи Б. В. Зей- гарник (1958) пишет, что, решая умственную задачу, человек обобщает происходящее вокруг него, т. е. выявляет наиболее общие и существенные признаки. При органических заболеваниях мозга такое снижение уровня обобщения заключается в доминировании непосредственных представлений о предметах и явлениях. Больные в подобных случаях не способны оперировать общими признаками, заменяя их установлением частных, сугубо конкретных связей и отношений, у них отсутствуют словесно-логические ассоциации, они не способны выйти за пределы привычных, встречавшихся в их жизни отношений (причем длительная деятельность больных несовершенно отражает окружающие их связи и явления, поскольку полноценный процесс «отражения» объективных свойств и закономерностей везде п всегда предполагает умение абстрагироваться от конкретных деталей)

Тонусом сознания И. Берце (1910, 1914) называет активность «Я» и противопоставляет ему понятие «гипотония сознания». Об этом же пишет Г. Груле (1922), который находит при шизофрении нарушение мышления в виде «снижения активности личности», выражающееся в невозможности синтезировать отдельные, сами по себе правильные суждения.

Нарушение логического строя мышления состоит в том, что расстраивается последовательная цепь рассуждений и суждений, представляющих высшую форму познания действительности и позволяющих переходить от одних данных к другим, познавать более отдаленные, сложные и скрытые от непосредственного восприятия факты через посредство простых и более доступных фактов [Зейгарник Б В, 1958].

Автоматизм (греч. autos — самодействующий) — действие, происходящее без непосредственного участия сознания или, вернее, без видимого осознавания, как бы без участия воли больного, непроизвольно, иногда с чувством насильственности и ксенопатнческой проекцией.

Паралогическое мышление по сравнению с другими формами патологии мышления характеризуется более выраженным нарушением логичности мыслительных построений: несоответствием (неадекватностью) пли неполным соответствием вывода, суждения, умозаключения предшествующей посылке, размышлением по принципу «кривой логики», с элементами непонятных, нелогичных, непредвиденных переключений «мысли», полной или частичной оторванностью суждений и умозаключений от вызвавших их представлений и понятий, а также влиянием на суждения и умозаключения случайных ассоциаций и необоснованных обобщений, витиеватостью мышления с неожиданными п нелогичными, необоснованными ассоциациями, словообразованием, неологизмами или искажениями слов.

В. М. Блейхер (1984), повторяя Е. Домаруса (1923) и Н И Кондакова (1975), рассматривает паралогическое мышление в трех вариантах: ошибочная посылка, «кривологичное» доказательство и подмена близким по смыслу доводом. Эти варианты основываются на том, что сущность паралогического мышления составляет закон партиципации, заключающийся в идентификации двух объектов мышления при их частичном совпадении. Иногда паралогическое суждение может быть построено на фонетическом сходстве понятий — парафонетическое паралогическое мышление [Займов К, 1973].

Соскальзывание — феномен, близкий к паралогическому мышлению, заключающийся в том, что в процессе правильных и последовательных суждений больной беспричинно, по непонятно откуда взявшейся неадекватной п несоответствующей предыдущим мыслям ассоциации сбивается с логически правильного хода мысли и затем продолжает последовательно мыслить, опираясь уже на ложную ассоциацию, без критической оценки окончательных суждений.

Резонерство, или бесплодное мудрствование, выражается в поверхностных суждениях, основывающихся на случайных ассоциациях, имеющих выхолощенный характер, лишенных конкретности и апперцептивной направленности, разобщении течения мыслительного процесса с практикой, выражающемся в невозможности практического осуществления иногда правильных намерений и суждений

Амотивационное, амотивное по О. Меллеру (1978), мышление — это «нарушение побуждений», проявление в мыслительной деятельности больных шизофренией более общих патогенетических механизмов (редукция энергетического потенциала), характеризующихся процессуальной прогреднент- ностью, приводящей в конце концов к иходному состоянию, распаду мышления. Это негативное, непродуктивное психическое расстройство, при котором снижение уровня мотивации носит качественный характер, т. е. идет не путем чистого количественного убывания функции [Блейхер В. М., Крук И. В, 1986].

Разноплановость суждений состоит в замене развития мысли, идущей в одном направлении, одновременным подходом к одному и тому же явлению с разных, иногда взаимоисключающих позиций (разноплановость суждений, таким образом, не всестороннее изучение того или иного явления, а нелогичное и необоснованное сочетание несоответствующих ассоциаций, случайных обрывков представлений). Такое разноплановое, или многоплановое, мышление ведет к извращенному суждению о предмете или явлении.

Разорванность мышления заключается в том, что мыслительный процесс состоит из обрывков ассоциаций, объединяемых в сознании больного посредством случайных связей (например, по созвучию), делающих высказывания больного, а следовательно, и его мысли лишенными какою-либо смысла.

Бессвязность, или спутанность (инко!еренцня), мышления является следствием нарушения внутренней связи представлений. По А. В. Снежнев- скому (1983), это — утрата способности к образованию ассоциативных связей, соединению восприятий, представлений, понятий, отражению действительности в се связях и отношениях, элементарным обобщениям, анализу и синтезу.

Персеверация мышления — явление, возникающее вследствие длительной задержки в сознании больного одною и того же представления, что происходит из-за нарушения ассоциативного процесса. Персеверация выражается в том, что на ряд последовательно задаваемых вопросов больной дает такой же ответ, как и на первый вопрос

Остановка мысли («шнеррунг»)—сохранение в течение короткого периода времени в сознании больного одной и той же мысли, ассоциации, представления, невозможность переключения на следующую ассоциацию или представление (в отличие от обрыва, прекращения, отключения, «запамятования» мысли).

«Бредовые ощущения», «бредовые восприятия», «бредовые представления», «бредовое сознание» многие психиатры считают источниками бреда [Ясперс К., 1923] Признавая, что процесс мышления начинается с познания, О. В. Кербиков (1949) соглашается с тем, что бредообразованпе и бредовое мышление также начинаются с расстройств ощущений, восприятий, представлений; бредовое мышление, бред можно рассматривать как наиболее выраженную степень расстройства мышления.

Уже давно мало кто сомневается в юм, что бред — это не патология элементов (ступеней) познавательной деятельности, а патология мышления в широком смысле этого понятия. Вряд ли правильно говорить «о бреде восприятия» или «бреде представления», поскольку восприятие и представление при бреде неразделимы, взаимосвязаны с бредовым мышлением. В связи с этим, на наш взгляд, более правомерно подразделение на «ассоциативный» и «апперцептивный» бред. Ощущение, восприятие, представление, понятие как ступени познания, отражения обеспечивают лишь «материал» для бреда, для бредовой фабулы. Структура же бреда зависит от преимущественных нарушений в сфере ассоциаций или апперцепций. Единодушно признавая бред тяжелой формой расстройства мыслительного процесса, разные психиатры подчеркивают те или иные элементы и признаки этого расстройства.

Так, отмечается, что бред: входит в структуру патологического мышления в качестве его элемента [Осипов В. П., 1923]; продукт расстройства мышления и «механизмов присвоения», причем основное в «механизме при своения», а не в «механизме отчуждения» [Аккерман В. И, 1936]; следствие дезинтеграции мышления с расстройством эффективности (выпадением ее чувственного тона), т. е механизма, тождественного наблюдаемому при синдроме «отчуждения» или «деперсонализации» [Меграбян А. А., 1972]; параноидная система, основывающаяся на внутренней нелогичности мыслительного процесса [Вайсфельд В. И., 1939]; результат патологической продуктивной интеграции [Гуревич М О., Серейский М. Я., 1946]; в своей основе содержит неправильное мышление, вследствие чего болезненная фантазия подставляется на место объективных связей действительности больное бредовое сознание не столько отражает объективный мир, сколько творит его для себя [Кербиков О. В., 1949]. Некоторые авторы считают нужным подчеркнуть следующие моменты- бредовое течение ассоциаций, так же как нормальный мыслительный процесс, развивается от чувственного созерцания с искажением действительности к абстрактному или конкретному болезненному умозаключению , оно возникает в результате недостаточной аналити- ко-синтетической деятельности мышления [Лебедев Б. А., 1966]; основную роль в бредообразованин играют недостаточно корригируемые нарушения в абстрактно-логической сфере познания [Либерман Е А., 1966]; между бредом п искажением смыслового мышления различия невелики, так как оба феномена можно рассматривать как актуализацию дезинтеграции структуральной целостности сознания [Губер Г, Гросс Г.. 1977].

Английские и американские психиатры рассматривают бредовые состояния с точки зрения «сверхвключаемостп» как элемент расстройства мышления

«Сверхвключаемость»— понятие, введенное Н. Камероном (1938, 1944), обозначает особый вид дезинтеграции психической деятельности, выражающейся в невозможности «организовать все психические процессы в отношении значимого и незначимого, существенного и несущественного при сохранной способности к логическому мышлению» (цит. по Кузьминой С. В., 1976).

Отдельные психиатры подчеркивают, что бред отражает переживания больного в «субъективном мире» с уходом от конкретного реального. По их мнению, бред — производное аутистического мышления, это всегда расстройство мышления, но не ограничивающееся патологией мышления, а включающее также особую форму патологии всей познавательной и оценочной деятельности [Рохлин Л. Л., 1976].

Знакомство с различными типами, способами мышления и его патологией было бы неполным без рассмотрения некоторых вопросов философии, в частности законов и категорий формальной логики, поскольку их нарушение можно установить при анализе клинических проявлений сверхценных, навязчивых, бредовых идей. Кроме того, весь процесс познания объективной действительности подчиняется законам, оперирующим рядом правил и категорий. Различные «погрешности», возникающие в процессе познания, могут оцениваться с позиций анализа нарушений отдельных элементов того или иного закона познания, тех или иных правил и категорий. Рассмотрение с философских позиций процесса познания, убеждений, теорий, идей, возникающих у человека, может способствовать определению