При таком решении партнеры решают не отдавать предпочтение ни одной из культур, не принимать полностью формы никакой культуры, а практикуют

и, соответственно, создают совершенно новую, свою систему и модель общего поведения. Такое решение тоже можно назвать симметричным.

Причиной такого решения может являться то, что две культуры настолько различны, что в некоторых областях они не только не согласуются, но и полностью исключают друг друга, то есть паре не остается ничего другого, как искать нейтральное решение.

Очень важной для обоих партнеров является способность видеть в другом не только собственные «романтические» и «экзотические» желаемые представления, но также и реального человека, с которым они живут. В противном случае появляется опасность, что один партнер видит лишь часть другого, которая соответствует только его (позитивным или негативным) фантазиям.

Проблема такого рода может присутствовать в любом браке, любых партнерских отношениях. Поэтому потребность в «идеальном партнере» нельзя назвать специфической проблемой бикультуральных пар. Итак, партнеры должны уметь распознать друг в друге и принять реально существующего человека, со всеми его достоинствами и недостатками.

В конфликтных ситуациях одним из опасных моментов является то, что партнеры отдают предпочтение стереотипным предубеждениям, о которых писали Ю. Бромлей и Р. Подольный на основе опыта исследования смешанных браков в СССР. Так, все возникающие в отношениях проблемы они объясняют культуральными различиями, упуская при этом те причины конфликтов, в основе которых не лежит бикультуральность. Таким образом, культуральное различие партнеров может служить даже своеобразным механизмом защиты.

Существуют и положительные стороны бикультуральных отношений. Оптимальным в бикультуральных отношениях является достижение культурального баланса, при котором позитивные аспекты обеих культур соединяются в один новый, приемлемый для обоих партнеров стиль жизни. При этом оба партнера научаются находить и ценить преимущества культуры другого, принимать различия культур и готовы к новому стилю поведения.

Социальное давление, наряду с негативным, может оказать на пару также и позитивное влияние. Скептическое отношение окружающих может привести к тому, что партнеры инвестируют в свои отношения больше, чем это происходит обычно. Это обусловлено тем, что отношения должны быть успешными, хотя бы для того, чтобы опровергнуть бытующее в обществе мнение о том, что бикультуральные пары изначально обречены на неудачу Может сложиться так, что стремление пары держаться вместе приводит к тому, что партнеры обращают особое внимание на проблемы и сложности в их отношениях.

Часто происходит так, что бинациональные отношения приводят к повышению общей сензитивности, касающейся различных областей. В первую очередь это распространяется на партнера. Одним из результатов такой сензитивности может стать, например, повышенный интерес к стране партнера, к его культуре, языку. Также может развиваться повышение толерантности, гибкости и способности к пониманию отличных от собственного мира чувств, способов мышления и представлений.

После того как партнеры состоялись как бикультуральная пара, им приходится сталкиваться с различными проблемами, связанными с реакциями окружающих. В общем, можно сказать, что реакции окружающих сильно различаются — от очень доброжелательных и открытых до скептических и негативных. Еще со времен колониализма европейская культура представлена таким образом , что люди других культур должны были или полностью подстраиваться под культуру Европы и полностью ей подчиняться, или они не рассматривались как равнозначимые. До сих пор такое поведение европейцев базируется на представлении, что люди других культур более отсталые и менее цивилизованные.

Бинациональным парам часто приходится бороться с различными клише и предубеждениями со стороны общества. Это может восприниматься партнерами как очень большая нагрузка для их отношений. Все же имеющая место (и часто плохо скрываемая) нелюбовь к иностранцам и негативное отношение к ним часто выступает на первый план и может даже в крайних случаях вызвать страхи, связанные с существованием вообще или конкретно с проживанием на территории Германии (демонстрации расистов или националистов являются ярким тому примером). В некоторых случаях иностранцы получают анонимные письма и звонки.

Однако негативные реакции окружающих можно рассматривать не только как предубеждения или расистские или нацистские реакции, а отчасти как необходимое выражение страха перед реальной опасностью (например, частым асоциальным поведением иностранцев, повышенной криминальностью иностранной молодежи, страхом перед мафией и т. д.).

Социальный статус «жены немца» неоднозначен как в России, так и в Германии. С одной стороны, женщина, вышедшая замуж за иностранца и таким образом «вырвавшаяся из России», занимает привилегированное положение, на нее могут смотреть с восхищением или с завистью; с другой стороны, кто-то может видеть в ней лишь «предательницу», и в этом случае ее положение становится намного менее завидным.

В Германии на женщину из России могут смотреть или как на «заморскую диковинку», проявлять к ней всяческий интерес и оказывать особое внимание, а могут воспринимать как «вторгшуюся» в немецкую культуру и лишь холодно давать ей понять, что ее вынуждены терпеть. Негативное отношение общества к бикультуральным парам может настолько снизить чувство собственного достоинства, что женщина будет принимать позицию «только не выделяться» (из-за наличия акцента не вступать в словесный контакт с окружающими, выбирать соответствующую одежду и т. д.).

Во многих культурах что-то чужое, и иностранец в частности, принимается амбивалентно. С одной стороны, присутствуют такие реакции, как любопытство, интерес, уважение, даже восхищение; с другой стороны — скепсис, реакции защиты, страх и скрытая ненависть.

В дипломной работе М. А. Бамбах, выполненной под нашим руководством, особое внимание было уделено исследованию ценностных ориентаций партнеров в бикультуральных парах и их представлениям о распределении ролей в семье, а также их удовлетворенности отношениями. Интересно, что личностные опросники, планировавшиеся использовать в исследовании, испытуемые заполнять отказались под предлогом того, что «вы тогда все будете о нас знать». В этом проявилась культуральная особенность европейцев.

Объектом исследования явились 30 бинациональных пар, как состоящих, так и не состоящих в браке, но обязательно проживающих вместе. Все пары проживали на территории Германии, в большинстве своем в Берлине и Саарб- рюкене (город на юго-западе Германии). Продолжительность совместной жизни исследованных пар составляла от полугода до 7,5 лет (средний стаж равнялся 3,3 годам). Возраст женщин — от 22 до 52 лет (средний возраст — 34,8 лет). Возраст мужчин — от 25 до 57 лет (средний возраст — 39,8 лет).

Интересным феноменом явилась разница в возрасте между мужчиной и женщиной. Средняя разница в возрасте не представляет как таковая никакого особого интереса — 6,8 лет. Однако следует заметить, что по параметру «средний возраст» все пары можно разделить на две группы. В первую попадают те пары, где разницы партнеров в возрасте практически не существует (0—2 года), ко второй относятся пары, где она является весьма значительной — 10—13 лет.

У большинства опрошенных высшее или незаконченное высшее образование (83% мужчин и 87% женщин). Обработка данных, полученных в результате исследования, позволила определить среднюю балльную оценку каждой из данных терминальных ценностей испытуемых (ценностей-целей). После ранжирования данных, полученных в результате обработки балльных весов каждой ценности, выявились следующие иерархические структуры (таблица 20).

Таким образом, ведущие ценности-цели партнеров в бикультуральных парах в целом сходны. У тех и других лидируют ценности «здоровье», «любовь», «счастливая семейная жизнь». Сразу следует заметить, что у немецких мужчин нет такого рассогласования между ценностями любви и семьи, какое имеется, к сожалению, у российских мужчин (по нашим данным на выборках студентов и охранников — см. главу 6). У них очень высока ценность счастливой семейной жизни — она превосходит в среднем даже значимость интересной работы, активной жизни и свободы, что также отличает их ценностную иерархию от аналогичной у российских мужчин по нашим опросам в 1980—2000-х годах.

Ценности «интересная работа» и «уверенность в себе» играют большую роль в жизни и немецких мужчин и их русскоязычных жен. Существует некоторое отличие в структуре ценностей, заключающееся в том, что для российских женщин, вышедших замуж за немецких мужчин, значительную роль играет ценность «наличие друзей», что, возможно, говорит об их одиночестве и желании иметь больше возможностей общения в чужой стране. С другой стороны, достаточно высокий ранг ценности «друзья» был характерен для

Таблица 20 №

предпо

чтения Ценностные ориентации (немецкие мужчины) Ценностные ориентации (русскоязычные женщины-эмигрантки) Название ценности Среднее

значение Название ценности Среднее

значение 1 Здоровье 15,92 Здоровье 16,92 2 Любовь 15,62 Любовь 15,85 3 Счастливая семейная жизнь 13,54 Счастливая семейная жизнь 15,39 4 Интересная работа 11,00 Наличие хороших и верных друзей 11,62 5 Уверенность в себе 10,77 Интересная работа 10,73 6 Самостоятельность как независимость в поступках и действиях 9,62 Уверенность в себе 10,46 7 Свобода как независимость в поступках и действиях 9,38 Активная, деятельная жизнь 9,62 8 Наличие хороших и верных друзей 9,15 Свобода как независимость в поступках и действиях 9,39 9-10 Материальное обеспечение семьи 9,08 Материальное обеспечение семьи 9,08 9—10 Активная, деятельная жизнь 9,08 Общая хорошая обстановка в стране, сохранение мира между народами 9,08 11-12 Жизненная мудрость 8,46 Жизненная мудрость 8,38 11-12 Познание 8,38 Равенство 8,23 13 Творчество 7,54 Самостоятельность как независимость в суждениях и оценках 8,15 14 Равенство 7,38 Творчество 7,08 15 Красота природы и искусства 7,31 Красота природы и искусства 6,54 16 Общая хорошая обстановка в мире,сохранение мира между народами 6,77 Удовольствия 6,31 17 Общественное признание 5,69 Познание 5,67 18 Удовольствия 4,92 Общественное признание 3,54 Терминальные ценности мужчин и женщин, состоящих в бикультуральных отношениях (Бамбах М. А., 2000)

менталитета советских людей еще по данным исследования 1970-х годов, проведенных под руководством В. А. Ядова. Можно сказать, что это наша культуральная ценность (Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности, 1979).

Немецкие мужчины хотя и придают достаточно большое значение дружбе, однако больше ценят уверенность в себе, самостоятельность и свободу — друзья не входят в число наиболее предпочитаемых ценностей.

Сходство ценностной иерархии немецких мужчин и их русскоязычных жен заключается и в характере наименее предпочитаемых ценностей — к ним относятся у тех и других «удовольствия» (русские жены придают им несколько большее значение), «общественное признание», «творчество», «красота природы и искусства». Русские женщины-эмигрантки, поданным настоящего исследования, не придают значения ценности «познание». У мужчин эта ценность играет несколько большую роль — входит в число «срединных» ценностей.

Наибольшая разница в проранжированных ценностях в бикультуральных немецко-русских парах касается ценности «самостоятельность» — немецкие мужья относят ее к числу предпочитаемых (6-й усредненный ранг), а русскоязычные женщины не придают ей значения (14-й ранг). Возможно, в этом сказываются половые различия, так как ценность самостоятельности, наряду со свободой, обычно является ведущей для большинства российских, а также американских мужчин (по данным М. Рокича 1970 года). Для большинства женщин ценность «самостоятельность» не входит в число наиболее предпочитаемых, как показывают различные исследования за последние тридцать лет (Ядов В. А., 1979; Андреева Т. В., 1989, 1996 и др.). Лишь для небольшой части наиболее творческих женщин, исследованных нами, самостоятельность входит в число «срединных» ценностей, а «свобода» — в число ведущих. Можно сказать, что отношение к этим ценностям является типично женским и типично мужским, независимо от культуральных различий.

Заметно отличается отношение немецких мужчин и русскоязычных жен к ценности «хорошая обстановка в стране, мир» — если женщинам они важны (хотя и менее, чем собственное здоровье, семья, друзья и работа, то есть свой «микромир»), то у их мужей эта ценность находится среди самых малозначимых. Надо признаться, что в последние годы (по нашим исследованиям в середине 1990-х) такое же отношение к этой ценности наблюдается и в российской выборке. Женщин (студенток, а также лиц среднего возраста) гораздо больше заботит сохранение мира и хорошей обстановки в стране, чем мужчин. И среди женских ценностных ориентаций в России «мир» оказывается где-то в середине проранжированного ряда (10-12-й ранги) после «личных» ценностей (любви, здоровья, работы, материальной обеспеченности). У российских мужчин же, как правило, эта ценность относится к самым малозначимым — обычно она оказывается предпоследней (по нашим данным студенческой выборки и мужчин до 35 лет).

Отличия в ценностях касаются и ценности-цели «равенство». Женщины, состоящие в браке с немецкими мужчинами, явно придают равенству большее значение, чем их мужья. Данные различных исследований говорят о том, что, возможно, эта ценность имеет больший вес для тех лиц, которые так или иначе чувствуют себя ущемленными в правах.

Так, например, по данным исследования М. Рокича (1970), у чернокожих американцев равенство входило в число предпочитаемых ценностей, а у белых — занимало неактуальные срединные места. По данным нашего исследо вания конца 1980-х на выборке архитекторов проектных организаций, «равенство» было в числе отвергаемых ценностей, так как ассоциировалось у них с понятием уравниловки, необходимости разделять свои права с кем-то еще. Однако у тех из них, у кого было более тернистое творческое становление — кто «сами сделали себя», ценность «равенство» оказывалась среди ведущих ценностей, наряду с интересной работой. Многие российские домохозяйки (по данным конца 1990-х — начала 2000-х) также придают важное значение этой ценности. Возможно, те, кто чувствует себя в некотором роде элитарным слоем в обществе (или в своей среде), отвергают эту ценность, а люди, сталкивавшиеся с какой-либо дискриминацией в течение своей жизни (в обществе или даже в своей семье), хотели бы большего равенства прав.

В целом ценностную иерархию немецких мужчин, состоящих в бикультуральных брачных союзах с российскими женщинами-эмигрантками, можно считать достаточно гармоничной (среди предпочитаемых ценностей-целей и семья, и работа), с несколько повышенной направленностью на личные и семейные ценности (любовь и семья важнее интересной работы, активной жизни, творчества). У них умеренно выраженная (как и у их жен) ориентация на материальную обеспеченность и отсутствие стремления к творчеству, общественному признанию и удовольствиям. Направленность в целом можно охарактеризовать как гармонично-семейную, негедонистическую (отвержение удовольствий), без претензий на творчество и общественную активность.

Ценностная ориентация женщин, состоящих в бикультуральных отношениях, характеризуется явным приоритетом личных и семейных ценностей, это как бы ориентация на жизнь в несколько замкнутом «мирке», с отвержением ценностей саморазвития (познания, творчества и даже красоты природы), а также самостоятельности и общественного признания. Направленность женщин весьма сходна с ценностной структурой у российских домохозяек (жен бизнесменов). И у тех и у других наибольшее значение придается любви и счастливой семейной жизни, желаемыми ценностями являются «интересная работа», «материальная обеспеченность», «равенство», совсем незначимыми оказываются «познание» и «творчество». Таким образом, сходство ценностноориентационной структуры представителей разных социальных групп (в данном случае — российских женщин-жен бизнесменов, женщин-архитекторов с направленностью на семью или женщин, эмигрировавших из России и состоящих в браке с немцами) оказывается и сходством в образе жизни (постоянное или временное ограничение активности рамками семьи и домашнего хозяйства).

Обращает на себя внимание значительное сходство ценностных ориентаций в мужской и женской подвыборках. Средние ранги некоторых ценностей-це- лей — таких, как доминирующие «здоровье», «любовь», «счастливая семейная жизнь», — полностью совпадают, отношение к материальной обеспеченности также совпадает в среднем по подвыборкам. Таким образом, общая направленность интересов у немецких мужчин и русскоязычных женщин-эмигран- ток из России, состоящих в бикультуральных отношениях, в сильной степени близки, а значит, можно сделать вывод, что они вместе не случайно, у них существует так называемая духовная совместимость.

Для выяснения представлений партнеров о распределении ролей в семье/паре была использована методика, разработанная Ю. Е. Алешиной, JI. Я. Гозман и Е. М. Дубовской. Авторами предложены семь основных ролей в семье — создание эмоционального климата в семье, ответственность за материальное обеспечение семьи, роль хозяина/хозяйки (поддержание чистоты и порядка в доме, покупка продуктов, приготовление пиши), роль сексуального партнера (инициатива в сексуальных отношениях), организатор «субкультуры», родитель.

М. А. Бамбах замечает, что в бикультуральных отношениях одной из проблем может являться то, с кем и каким образом делятся партнеры своими трудностями, проблемами и горем.

Немцы, замечает она, а тем более мужчины, привыкли скорее скрывать свои проблемы или делиться ими только лишь с близкими людьми. При вступлении в партнерские отношения круг этих людей обычно сужается до партнера, то есть если о наличии определенных проблем и будут поставлены в известность родители, то лишь кратко, — таким образом, проблемы и сложности жизни обсуждаются в основном только с партнершей, что в свою очередь ожидается и от нее.

В России же, как известно, очень распространено говорить о своих проблемах более открыто и с намного большим количеством людей. Часто разного рода вопросы, касающиеся себя самого и своего супруга, выносятся на «семейный совет» (к примеру, даже вопросы репродуктивного характера — о рождении ребенка или прерывании беременности вполне могут обсуждаться в семье родителей мужа). Нередко вопросы достаточно интимного характера поднимаются в беседах с друзьями (подругами); причем со стороны друзей принято не только выслушивать суть проблемы, но и предлагать возможные варианты ее решения, давать различные советы. Все это может приводить немецкого партнера в некоторое недоумение и замешательство.

Для опрошенных в исследовании М. А. Бамбах бикультуральных пар оказалось характерным то, что традиционно женскую роль «семейного психотерапевта» (поддержание эмоционального климата в семье — психологическая поддержка, моральная помощь в решении личностных проблем партнера), в представлении большинства (60%) женщин, должен играть мужчина. Русскоязычные женщины, находясь вдали от родительской семьи и друзей, имеют только одного близкого человека — своего партнера, — и ждут от него психологической поддержки и утешения. Мужчины же не всегда согласны на такую роль, считая, что ее должна выполнять женщина. М. А. Бамбах замечает по этому поводу, что немецкий мужчина может чувствовать себя в отношениях очень напряженно за счет предъявления к нему слишком высоких требований, а именно: он, являясь самым близким, а иногда и единственным близким человеком своей партнерши, должен заменить ей привычное окружение, родительский дом, семью, постоянно сталкиваясь при этом также с личностными проблемами женщины, связанными с ностальгией и культурной изоляцией.

Автор отмечает также, что возможны проблемы в бикультуральных парах из- за несоответствия представлений о выполнении функции материального обеспечения семьи, роли хозяйки и других. Так, немецкий мужчина, привыкший к отношениям, в которых женщина отвечает сама за себя, стремится к эмансипа ции, ведет активную профессиональную деятельность, а задумывается о детях в лучшем случае к 30 годам, может и от русской партнерши ожидать того, что она будет стремиться зарабатывать деньги наравне с мужчиной, а не желать сидеть дома, полностью отдавшись роли домохозяйки. С другой стороны, мужчинадол- жен принимать в расчет то обстоятельство, что его партнерша, особенно в ситуации недостаточно полного владения языком, не сможет решать проблемы, возникающие при взаимодействии с социальными структурами, организациями. Таким образом, ему самому придется заниматься устройством ребенка в детский сад, поисками квартиры и даже ходить с партнершей к врачу и делать покупки, то есть выполнять традиционно женские роли.

Общий анализ результатов показал следующее: большинство опрошенных женщин (73,3%) считают, что выполнять роль воспитателя детей должна женщина; при этом около половины (56,6%) немецких мужчин, состоящих в бикультуральных отношениях, предпочитают также принимать в этом участие. Интересен факт, что, хотя свыше половины (63,3%) женщин хотят взять на себя обязанности хозяйки, наблюдается также относительно высокий процент мужчин (36,6%), которые не прочь принять на себя эту роль.

Свыше половины мужчин (66,6%) предпочитают заниматься материальным обеспечением семьи. Однако и женщины в 20% случаев берутся за выполнение этой роли.

Также интересно отметить то, что 76,6% женщин считает, что лидером в сексуальных отношениях должен быть мужчина, в то время как 43,3% мужчин предпочитают, чтобы инициатива исходила от партнерши (супруги).

Роль организатора досуга 83,3% женщин перекладывают на мужские плечи, видимо считая, что те гораздо лучше разбираются в немецких развлечениях. Мужчины в основном согласны на эту роль, желая помочь своей партнерше лучше адаптироваться в чужой культуре.

В рамках рассмотрения бикультуральных пар интересно также и распределение обязанностей организатора субкультуры. Большинство мужчин (80%) считает, что эту роль должен выполнять мужчина как принадлежащий к культуре страны, в которой живет пара. Женщины же, считая, что ценности обеих культур должны быть представлены в семье, отдают эту роль женщинам.

В самом начале отношений вполне разумным является решение о перенятии мужем на себя контактов в окружающем мире, вне партнерских отношений, помощь в общении с различными организациями и т. д. Впоследствии это может, однако, перейти в чрезмерную опеку. Опасность такого распределения власти заключается в том, что мужчина начинает использовать (осознанно или неосознанно) свою позицию. В таких ситуациях очень важно, чтобы изначально перенятые ответственность в каких-то делах и выполнение различных задач постепенно снова отдавались женщине, и таким образом достигалась бы ее самостоятельность в вещах, касающихся языка, посещения различного рода инстанций.

Автор пишет, что, например, ситуация приема гостей также может являться проблемой для бикультуральных пар.

С одной стороны, если пару посещают знакомые и родственники женщины, перед ней может встать проблема, кому (друзьям/родственникам или партнеру) отдать предпочтение. Так как женщина знает о том, что культуральные представления и ожидания гостей и партнера различны и при этом чувствует себя ответственной перед обеими сторонами, она в то же время не может отделиться ни от одной из моделей поведения, как и не одной из них не может отдать предпочтения — в результате она просто пытается «угодить» обеим. Это требует от нее больших как эмоциональных, так и физических затрат и может даже привести к внутриличностному конфликту.

С другой стороны, спонтанные, не предусмотренные и часто долгосрочные посещения (гостями) пары могут быть очень тяжело переносимы для мужчины. К мужчине, который в большинстве случаев не понимает языка и которому часть моделей поведения чужды, предъявляются слишком большие требования. Кроме того, мужчина привык к совершенно другому варианту приема гостей, приезд которых, кроме всего прочего, как правило, известен заранее.

Так или иначе, женщина остается тесно связана со своей семьей в России. Ее близкие и родственники, например, во многих случаях зависят от материальной помощи, приходящей из Германии. Это также приводит к конфликтным ситуациям, поскольку немецкому партнеру в такой ситуации приходится ограничивать себя материально.

Довольно частым явлением оказывается то, что родственники партнерши, то есть родители, братья и сестры, ожидают от нее проведения отпуска в России, что и для самой женщины является совершенно естественным. Для немецкого партнера, который ждет от отпуска возможности отдохнуть, расслабиться, побыть с партнершей наедине, увидеть что-то новое, поездка в страну жены/подруги может оказаться неинтересной, скучной и зачастую связанной с известным напряжением и проблемами. Все это может привести к конфликтам между партнерами и/или к конфликту между семьей партнерши и ее мужем/другом.

К этому можно добавить, что экономический кризис и политическая ситуация в России, влияющая на жизненную ситуацию родственников, оставшихся в стране, могут стать постоянной заботой партнерши, что, в свою очередь, является дополнительной причиной для напряжения отношений.

Несмотря на все сложности жизни смешанных супружеских пар, получены данные, свидетельствующие о высокой удовлетворенности браком в бикультуральных немецко-русских парах. (Опрос проводился по тест-опроснику удовлетворенности браком В. В. Сталина, Т. JI. Романовой, Г. П. Бутенко.) Так, неудовлетворенных браком не было ни среди женщин, ни среди мужчин (остались «пустыми» градации «абсолютно неудовлетворенные браком», «неудовлетворенные», «скорее неудовлетворенные», «переходные»). Половина опрошенных абсолютно удовлетворены отношениями (они набрали от 39 до 48 баллов), примерно четвертая часть мужчин (23,3%) и треть женщин (30%) удовлетворены отношениями в бикультуральной паре (значения от 33 до 38 баллов), в графе «скорее удовлетворенных» оказались ответы 26,6% мужчин и 16,6% женщин. Таким образом, по данным опроса М. А. Бамбах, русскоязычные женщины, состоящие в супружеских отношениях с немецкими мужчинами, несколько выше оценивают эти отношения, чем их партнеры (мужья).

Возможно, что, наряду с другими факторами (мотивом выбора партнера, терпимостью к культуральным особенностям друг друга), высокой удовлетво ренности отношениями способствовала в данной выборке опрошенных межнациональных пар и высокая согласованность ценностных структур партнеров — доминирующих и отвергаемых ценностей-целей, что можно рассматривать как показатель общей направленности жизненных интересов партнеров и даже, возможно, сходством их «картины мира».

В другом исследовании, касающемся супружеских конфликтов в транскультурных русско-немецких семьях, опрос 20 русскоязычных женщин также показал достаточно высокую удовлетворенность браком (Жумина А., 2001). Однако данные исследования свидетельствуют, что по всем зонам их семейного взаимодействия с супругом присутствует конфликтность. Наиболее конфликтными для них являются проблемы, связанные с воспитанием детей, отношениями с родственниками и друзьями, проявлением супругом доминирования, с разногласием в отношениях к деньгам. Автор отмечает, что в целом конфликты, в основе которых леж^т культуральные и национальные различия, составляют 53% от общего числа.

При этом поведение партнеров в конфликтной ситуации носит, по замечанию А. Жуминой, скорее пассивный характер, то есть супруги, в силу различных соображений, предпочитают не обсуждать возникающие между ними проблемы открыто. Автор указывает, что для женщин данной выборки характерно стремление уйти от открытых разногласий, обострения существующих противоречий, поэтому конфликтность в их отношениях в семье часто имеет латентные формы. Возможно, это объясняется тем, что во многих случаях женщинам просто некуда возвращаться: они потеряли в России жилье, работу, некоторые перевезли в Германию родителей.

Е. Таслер сравнила характеристики русских женщин-эмигранток, состоящих в браке с немцами, и женщин-эмигранток в Германии, состоящих в браке с русскими (общая выборка 30 человек). Автор пишет, что из результатов сравнения групп явно прослеживается большая степень маскулинных черт женщин с «немецким» браком. Об этом говорят более высокие показатели по факторам склонности к риску, тенденция к выбору «мужской» карьерной ориентации «предпринимательство». У них также большая готовность к экспериментированию, переменам (радикализм).

Женщины с «русским» браком (мононациональным) находятся в большей степени под влиянием исходной культуры — коллективизма, смысл которой — приоритет интересов группы над личностью, а одна из основных ценностей — чувство долга. Это объясняет предпочтение такой карьерной ориентации, как «служение». Разница в предпочтениях в карьерных ориентациях говорит о том, что одни больше ориентированы на стабильность и безопасность, другие — на процесс борьбы, на приобретение независимости. Высокая значимость различий между женщинами из двух групп по фактору «знание языка» отражает, по словам автора, разницу в степени интегрированности в немецкое общество. Исходя из результатов исследований Н. С. Хрусталевой, можно утверждать, что женщины, живущие в немецких семьях, более интенсивно подвержены влиянию немецкой культуры и быстрее вживаются в нее. Они отличаются самой динамичной эффективностью адаптации в новой стране по сравнению с другими группами женщин (Таслер Е., 2001).

С. Цемиш, исследовавшая особенности социализации детей в смешанных (также русско-немецких) семьях, отмечает, что, когда в межнациональной семье рождаются дети, часто главной проблемой родителя-иностранца становится поддержка собственной идентичности. Семья при этом может стать местом конфликтов в таких областях, как выбор имени, религии, национальности, языков, школы. Язык в смешанной семье может стать объектом особого интереса и раздоров, особенно если партнер-иностранец воспринимает свой язык аффективно, как символическую репрезентацию своей идентичности.

Автор сопоставляла особенности социализации детей 10-12-летнего возраста из смешанных семей (22 ребенка) и из немецких семей (23 ребенка). У детей из смешанных семей выявляется больший уровень тревожности, большая значимость отношения к ним других людей, они чувствуют определенное напряжение в связи со своим отличием от сверстников. Дети из немецких семей обращают меньше внимания на отношение к ним других людей, не боятся отличаться от окружающих, зато больше беспокоятся ситуативно, например перед контрольной работой. В их ответах такая культурная норма, как «быть любезным», звучит на порядок чаще, чем у детей из смешанных семей.

Данные исследования показали, что отчетливо выделяются две стратегии решения родителями межкультурной ситуации в рамках собственной семьи. В одном случае родители пытаются уравновесить влияние двух культур — дети посещают европейскую школу, свободно владеют двумя языками, в доме поддерживаются традиции обеих культур, большинство детей в этих семьях носят интернациональные имена. Таким образом происходит интеграция культурных проявлений (от языка до принятой в семье кухни). В другом случае явно прослеживается доминирование позиции отца и, соответственно, немецкой культуры, которое вызывает у партнера различные реакции — от принятия до протеста.

Интересно, что данные диагностики предпочтений той или иной этнической группы свидетельствуют о большей значимости для детей из смешанных семей русского этноса. Автор объясняет это тем, что немецкая действительность для них обыденная, ежедневная, именно там происходят ситуации, в которых терпятся неудачи, приходится преодолевать трудности. Культура России и все, что с ней связано, ассоциируется у детей с праздником (встречами с родственниками), с образом матери, что придает дополнительную эмоциональную окраску этим отношениям.