Задержка половой близости и закрепление партнера как объекта достижения. Стадия тревоги. Потеря возможности продолжать общение с партнером, импульс желания
Этот период развития любви проанализирован нами наиболее детально, так как он соответствует, собственно, началу влюбленности.
Он имеет, в свою очередь, три фазы.
А) Фаза разрушения функциональной системности.
Во второй половине дня Марина приехала в Москву. Всю дорогу домой она молчала. Дома стала ждать звонка от Сережи. Но он не звонил. Пока мылась, ужинала, настроение ее еще было нормальным. Больше того, это было настроение удовлетворенного самодовольства и счастья. Но вот пришло время, когда Сережа, по всем расчетам, обязательно должен был позвонить. К этому моменту любви как таковой еще нет. Марина продолжает переоценивать себя. Сережа все не звонит и не звонит. Марина начинает недоумевать, слегка злиться, потом волноваться, не случилось ли что-нибудь. Наконец, когда уже пора ложиться спать, Марина набирает код Санкт-Петербурга, затем номер, который записан в ее блокноте и просит к телефону Сережу. Ей отвечают, что здесь такой не живет. Марина успевает спросить: это номер такой -то? Ей ответили: да. Повесив трубку, Марина как-то растеряно обратилась к матери, пожав плечами: странно, дал свой телефон, а сам там не живет. «Значит, обманул» - ответила мать. Марина пошла в свою комнату, так как должна была ложиться спать. Фаза разрушения функциональной системности длилась несколько минут: с момента ответа по телефону до завершения разговора с матерью.
Б) Фаза становления новой функциональной системности. Закрепление партнера как объекта достижения.
Когда она вошла в свою комнату, ее знобило. Когда мать обеспокоенная тем, что Марина долго не выключает свет, вошла к ней, она обнаружила, что Марина неподвижно сидит на кровати, молча глядя перед собой. Мать заставила ее переодеться и почти насильно уложила в постель. После этого у Марины началась истерика. Она громко и отчаянно зарыдала. Мать, сильная и волевая женщина, на три года старше отца, запретила ему подходить к Марине, и та осталась одна. После рыданий Марина забылась сном. Она смутно помнит, что ночью вскочила с постели и в полузабытьи пыталась куда-то бежать. Ее поймали и снова уложили в постель. Проснувшись утром, она не хотела вставать. Так продолжалось около трех дней. Все это время Марина в основном проплакала, не выходя из своей комнаты. Между прочим, в это время Маринин отец случайно вернул себе ее расположение. Отцы часто теряют расположение детей-подростков не потому, что действуют какие-то архаические комплексы, а потому, что дети, как правило, ближе к матерям и усваивают их критическое, а часто и агрессивное отношение к главам семейств. Отец Марины, сам того не ожидая, вдруг вернул себе расположение дочери очень простым поступком. Он подсел к ней, когда она плакала, сидя на кровати, обнял за плечи и спросил: «Марина, он хороший парень?». Марина, исполненная чувства благодарности, бросилась отцу на шею и расцеловала его. Все это время, которое можно отнести к подфазе, на которой возникшее сильное впечатление действует независимо от человека и подчиняет его себе, Марина испытывала два сильных чувства: первое, основное, — не потерять, развить переживаемое впечатление, и второе — чувство полного безразличия к тому, как тебя воспринимают окружающие.
Чувство, которое хотелось не потерять и развить (точнее расширить, потому что «развить» скорее можно отнести к интенсивности, а она и так была уже предельной), было чувством Сережи. Переживанием его образа. Еще и еще раз в эти три дня мысленно проигрывала Марина сцены своего с ним общения, как бы доводя переживание до предела. Гпавным здесь, конечно, было желание находиться с ним, испытывать все эти чувства в непосредственном общении.
Описанное состояние Марины вызвано сильным импульсом желания.
Импульс желания - это объективный психический механизм, действующий
неосознанно, как все психические механизмы, в тех случаях, когда сформировано желание на обладание объектом, но ожидаемое обладание вдруг блокируется препятствием. В этих случаях, как уже было сказано, вступает в действие обратная зависимость: чем меньше возможности для достижения желаемого объекта, тем интенсивнее переживание желания. Эта зависимость давно замечена философами и учеными. 3.Фрейд: «Чтобы увеличить возбуждение либидо, необходимо
препятствие; и там, где естественные сопротивления удовлетворению оказываются недостаточными, там люди всех времен создавали условные препятствия» [44,24]. Это внешнее проявление механизма импульса желания. Его физиологическая составляющая описана нами выше и связана с деятельностью по восстановлению равновесия во внутренней среде организма, но вот что касается собственно его психологической характеристики... Как психический механизм узнает о появлении препятствия?
Мы говорим: психический механизм; в психологической литературе постоянно мелькают механизмы: мышления, памяти, совместного решения задач и т.п. Получается не психика, а какое-то машинное отделение. Можно согласиться, что термин неудачен. Хотя первоначальное содержание слова вполне соответствует той психической реальности, которую оно обозначает. Mechane по-гречески - устройство, организация, посредством которого видоизменяется явление. Механизм автономен. (Это одна из фундаментальных характеристик психики, делающих ее объективной реальностью, а значит, предметом научного познания). Его главная особенность в том, что он срабатывает независимо от волевых намерений и содержания сознания субъекта, говоря словами Сеченова, с необходимостью рефлекса, неизменно, как звенья какой-нибудь машины.
Вот почему вопрос о том, как механизм импульса желания «узнает» о появлении препятствий является очень важным, ведь сознание не может прямо воздействовать на психические механизмы^ Иными словами, что запускает указанный механизм?
Восприятие того или иного предмета или человека вызывает в психике состояние определенного желания, переживание которого является основной исходной единицей психического. Модальность желания определяется господствующим типом влечения. Желание можно сравнить со сжатой пружиной, которую от выпрямления удерживает образ Я.
Образ Я есть рефлексия своего положения в обществе (точнее в основных контактных группах: семье, производственном или учебном коллективе, компании друзей, спортивной секции и т.п.). Социальный статус и принадлежность к большим социальным группам важны, прежде всего, постольку, поскольку оказывают влияние на положение в указанных группах. Эта рефлексия не всегда адекватна, даже, как правило, в разной степени неадекватна, потому что она постоянно испытывает давление со стороны желаний. Главная задача сознания в этом отношении трансформировать, преобразовывать желания в соответствии с образом Я, иными словами, превратить желания в Я; при этом изменяется и само Я, но в пределах меры, заданной социальными параметрами (идеалами, нормами) и определяющей положение в обществег.
Это превращение желаний, адаптация их к образу Я делается для других, потому что положение в обществе - это всегда признание себя другими (членами контактной группы), выражаемое в их отношении к себе. (Вот, между прочим, почему положение в обществе не всегда связано со значением данной конкретной личности для деятельности коллектива, что, впрочем, зависит от типа деятельности и степени развития коллектива). Во всяком поступке, вообще, можно отыскать общее универсальное противоречие, которое определяет поведение человека -- это противоречие между стремлением к самореализации (к реализации желаний) и защитой своего положения в обществе.
В случае с Мариной мы видим, что для нее положение в обществе вдруг свелось к признанию себя одним человеком - Сережей. И когда этот человек, абсолютный значимый другой, вдруг не подтвердил ее образ Я, ассимилировавший желания быть женщиной, образ Я был разрушен, он пережил трансформацию желания, «пружина» была освобождена и желание полностью овладело Мариной. Образ Я был разрушен природным порывом быть женщиной, не нашедшим своего подтверждения у значимого другого.
Теперь станет понятным второе чувство, переживавшееся Мариной на описываемой подфазе: чувство полного безразличия к тому, как тебя воспринимают окружающие. Не было стыдно ни сколько. 1
Но лишь опосредствованно, например, с помощью мнемотехники на механизмы памяти, или иными техниками на механизмы внимания и восприятия (как правило, связанные с памятью). 2
Здесь следует указать на слабость фрейдизма, сводившего все социальное к системе морали средних слоев венского общества конца XIX в. и допускавшего автономное бессознательное, внешнее сознательной части психики, образно говоря, делившего психику прямой линией, когда ее, скорее, можно изобразить (если вообще допустимы такие грубые аналогии) лентой Мебиуса. Итак, не вытеснение, а преобразование.
Все сказанное: сведение социальной идентификации, к признанию одним человеком, разрушение вслед за разрывом с этим человеком образа Я и потеря контроля над желаниями есть, как и в случаях стресса, -- следствие прорыва природного в социальное, подчинение природному поведения человека, принуждающему его формировать новые способы поведения.
Но второй подфазе, начавшейся через 3-4 дня после разговора по телефону, состояние Марины характеризовалось желанием испытать себя, активно переживалась потребность что-то предпринимать.
Как бы сами собой всплывали вопросы: кто тебе дороже — отец или Сережа? И Марина отвечала: Сережа. Кто тебе дороже - мать или Сережа? Марина прислушивалась к тому, что чувствует и отвечала: Сережа. Если бы можно было отдать полжизни только за то, чтобы один раз увидеть Сережу? Я отдала бы — думала Марина. Марина жалела, что у нее нет его фотографии.
Она пыталась нарисовать его, но у нее ничего не получалось. Вдруг она отчетливо поняла, что надо ехать в Санкт-Петербург. Она украла (пожалуй лучше сказать, взяла без спросу) у родителей деньги, но билетов в железнодорожной кассе не было. Тогда она ухитрилась проникнуть в поезд «зайцем». На полпути к Санкт-Петербургу ее сняли с поезда. Все, что происходило с ней в это время, Марина делала как бы в полузабытьи.
После того, как ее вернули родителям, закончилась вторая фаза третьего периода развития любви.
В) Фаза неустойчивой адаптации.
Теперь она выходит на улицу, общается с подругами. Отыскались такие, которые знали Сережу, обещали найти адрес. Марине не хотелось делить с ними его, но приходилось пользоваться их помощью. Потом оказалось, что адрес найти невозможно, но что у Сережи в Москве есть родственники, которые наверняка знают адрес и к которым он иногда приезжает.
Интересы Сережи стали интересами Маринины. Она начала собирать записи музыки, которая ему нравилась, проявлять особый интерес к современной молодежной одежде, усиленно изучать английский язык.
Вместе с любовью к Сереже росло еще одно чувство: ненависть к себе.
Это чувство появилось тогда, когда сексуальная потребность была особенно обострена, а Сережи, как всегда рядом не было. Чувство ненависти к себе помогло Марине оправдать сексуальную близость с другим человеком. Из ненависти к себе, так она чувствовала, Марина отдалась в подъезде почти незнакомому парню. Это переживание было биологически и психологически целесообразно, ибо позволило Марине временно удовлетворить обостренную половую потребность, и в то же время морально остаться верной Сереже. После половой близости Марина пыталась отделаться от парня, она зло говорила с ним, словно провоцируя, и он избил ее. Эта ненависть к сексуальному партнеру, временно замещающему любимого, вообще типична.
Побуждение отдаться кому-нибудь от ненависти к себе возникало у Марины еще в фазе неустойчивой адаптации. Впервые это произошло в периоде резистентности, названном нами сублимационным периодом.