Тонко и точно продумана этика всякого крупного кровопролития: чистые руки — у теоретика, чистая советь — у исполнителя.
И. Губерман
Культ, которого не знала история
Жизнь и деятельность И. В. Сталина являются прекрасной иллюстраций того, сколь многого можно достичь, обладая психологическим талантом и умением манипулировать людьми. Действительно, за короткий срок он создал культ своей личности, какого не знала история. Сталину верили, Сталина боготворили, Сталина боялись. Когда он умер, люди плакали, как будто их покинул самых близкий на свете человек.
И это несмотря на то, что миллионы семей пострадали в жестокой мясорубке сталинских репрессий (многие из репрессированных считали, что Сталина ввели в заблуждение, что если он узнает, то непременно восстановит справедливость). После его смерти многие задавали себе вопрос: как жить дальше? Было даже удивительно, что жизнь страны продолжалась после его кончины. Такого мог достичь только гениальный психолог.
Старт вождя
А ведь предпосылки для того, чтобы стать вождем нации, у него были невелики. Он не был теоретиком, как В. Ленин и Л. Троцкий. Он был слабым оратором (особенно на фоне плеяды блестящих трибунов революции). Он не был близок с Лениным. Его роль в захвате власти большевиками и боях гражданской войны была незначительной по сравнению с другими лидерами партии. Он не был «любимцем партии» (как, например, Н. Бухарин). Все эти обстоятельства были очень важными для захвата лидерства в партии, и по всем критериям Сталин проигрывал своим соперникам.
К моменту тяжелой болезни Ленина (1922 год) три человека имели наиболее реальные шансы занять место руководителя партии и стремились к этому — Л. Троцкий, Г. Зиновьев и Л. Каменев. Сталин занял «техническую» (на тот момент) должность генерального секретаря. В его ведении находилась аппаратная работа в Секретариате ЦК и организационно-партийная работа. Секретариат подчинялся Политбюро и
Оргбюро ЦК, а функции секретарей были не столь обширны, какими они стали впоследствии в результате деятельности Сталина. Так что в принятии важнейших политических решений роль Сталина была довольно незначительной.
То, что впоследствии должность генсека стала главной в партии, целиком заслуга Сталина, блестяще подтвердившего тезис, что «не место красит человека, а человек — место». Несомненную роль в возвышении Сталина сыграло и то, что он оказался гениальным манипулятором, о чем и будет наш рассказ.
Использование «заемной силы»
Весьма искусно и разнообразно он использовал «заемную силу» — способ манипулирования, который мы обсуждали во второй части книги: привлечение сильных сторонников для обеспечения решающего перевеса.
Продвигая на все более высокие посты своих выдвиженцев, преданных ему людей, целиком обязанных ему своим возвышением, Сталин постепенно увеличивал свое влияние в руководящих органах партии.
Он много цитировал Ленина, поскольку авторитет вождя был непререкаем. Манипулятивный характер этого цитирования подтверждается тем, что многие выдержки, выхваченные из работ Ленина, в первоисточнике имели другой смысл, — а это уже прямая манипуляция.
Способ «заемной силы» применялся им и в еще более явном виде. Сталин создавал группировки одних видных партийцев против других, причем всегда оказывался в победившем блоке. В результате все его конкуренты один за другим терпели поражение, теряли былой авторитет, его же влияние постоянно возрастало. Играя на амбициозности партийных вождей, их личных недостатках и просчетах, он сталкивал их, что называется, лбами и в итоге с помощью одних устранял других.
Сокрытие намерений
Успеху манипуляций и интриг Сталина способствовала и скрытность его намерений. Он всячески афишировал (в отличие от Троцкого, Зиновьева, Каменева), что не претендует на роль первого лица в партии. Зиновьев и Каменев (не говоря уже о Троцком) ощущали свое интеллектуальное превосходство над Сталиным и считали, что он им не конкурент, что всегда будет лишь «техническим исполнителем» их замыслов. Поэтому помогали ему выстоять во время от времени случавшихся ситуациях, угрожающих его положению.
Семь «отставок» Сталина
Укрепляли окружающих в мысли об отсутствии карьерных устремлений Сталина и, следовательно, в моральной чистоте и его довольно многочисленные заявления об отставке. В настоящее время известно о семи таких заявлениях (были ли еще — нет сведений), причем первые шесть — с 1920 по 1927 год, когда борьба за лидерство была наиболее острой.
Причем только одна из них была принята — первая — с незначительной должности члена РВС ЮгоЗападного фронта.
Все остальные оказались мнимыми: расчеты Сталина, что отставка не будет принята, оказывались всякий раз правильными. Эти «отставки» привлекали к нему множество сторонников как к «борцу за идею» Отклоняя очередную, руководство партии тем самым создавало миф о его незаменимости, что в свою очередь повышало авторитет несостоявшегося отставника.
Историческая справка
Справедливости ради, надо сказать, что метод «самоотставки» был придуман и апробирован российскими царями, например Иваном Грозным. После возвращения из мнимой отставки самодержцы обычно возвышали тех, кто остался верен, и расправлялись с «отступниками».
Описанные методы манипулирования окружением были, конечно, не единственными, но их многократное использование имело результатом, что, не меняя своей должности, Сталин стал первым человеком и партии и стране.
«Всенародная любовь»
«Всенародная любовь» к вождю была результатом, в частности, и манипулирования творческой интеллигенцией. Были организованы Союз писателей, Союз художников, Союз кинематографистов, Союз
композиторов и др. С их помощью на деятелей литературы и искусства была накинута идеологическая удавка. Допускалось только то творчество, которое проводило «линию партии», особенно же превозносились произведения, воспевавшие «вождя народов».
О «свободе творить» во времена культа личности свидетельствуют приводимые ниже не самые страшные, но характерные для той эпохи эпизоды.
Доносы
Они являлись действенным средством нагнетания страха, который и являлся главной мишенью воздействия при манипулировании массами.
Вот грустный анекдот той поры.
В камеру вталкивают нового заключенного. Сокамерники спрашивают:
- За что тебя?
- За лень.
- На работу, что ли, опоздал?
- Нет. Вчера вечером в компании один рассказал политический анекдот. Так я решил, донести утром. А кто-то из компании успел раньше. Вот меня и взяли — за недоносительство. А на самом деле — за лень.
Укоренению в народном сознании чувства непроходящего страха способствовали жестокость и массовость всевозможных наказаний. В ГУЛАГ можно было угодить за опоздание на работу, за колоски, собранные в поле голодными колхозниками после жатвы, за опечатку в газетном тексте, за селедку, завернутую в газету с фотографией вождя или Постановлением ЦК, за рассказанный анекдот, за недоносительство и т.д.
По массовости организованных репрессий Сталина можно сравнить только с Тимуром (Тамерланом), авторитет которого держался исключительно на жестокости и страхе (подробно о Тимуре — в нашей книге [32]).
Вот образчик мрачного юмора из той невеселой поры:
Берия: «Товарищ Сталин, есть сведения, что такой-то отступает от линии партии».
Сталин: «Значит, мы его расстреляем».
Берия: «Товарищ Сталин, может подумаете?»
Сталин: «Хорошо. Сначала подумаем — и потом обязательно расстреляем».
Идеологическая инквизиция
По одной из версий, толчком для появления печально известного Постановления ЦК ВКП(б) от 14 августа 1946 года о журналах «Звезда» и «Ленинград» послужил донос.
Писатель Михаил Зощенко написал для детей рассказ о Ленине. В одном из них была такая сцена: Ленин, подходит к своему кабинету. Часовой останавливает его и требует пропуск. Владимир Ильич ищет пропуск по своим карманам. Его же спутник (кажется, на беду, человек с усами) грубо и резко говорит красноармейцу: «Ты что, не видишь, кто идет? Это же сам Ленин!». Владимир Ильич, наконец, находит пропуск и вступается за красноармейца: «Вы, товарищ, поступили совершенно правильно. Вы стоите на часах, и ваша обязанность проверять пропуска, невзирая на лица».
Малоизвестная ленинградская писательница отправила Сталину донос, истолковывающий эпизод из рассказа Зощенко как антисталинский: мол, Зощенко противопоставляет доброту и справедливость Ленина резкости и неотесанности его спутника, в котором легко узнать Сталина. Сигнал бдительной писательницы попал в цель; Сталин помнил ленинское высказывание о его грубости и нетерпимости. Вождь решил наказать Зощенко и нашел повод: в одном рассказе Михаила Михайловича описывается обезьяна, живущая в зоопарке, — писателя обвинили в том, что, по его мнению, обезьяне в клетке живется лучше, чем советскому человеку. Сталин произнес на Политбюро разгромную речь о Зощенко, несколько раз назвав его «сволочью». На основе этого секретарь ЦК А. Жданов составил постановление, включив в него, по указанию Сталина, еще и поэтессу А. Ахматову. Незадолго до этого, в том же 1946 году, Анну Андреевну приветствовали овацией в Политехническом и торжественно встречали в Союзе писателей где Павел Антокольский воскликнул: «Приезд Ахматовой в Москву— крупнейшее событие после победы над Германией!»
Сталина, не терпевшего чужой славы, особенно, если она приходила к человеку не из его рук, раздражала такая популярность. К слову сказать, Зощенко клялся друзьям и знакомым, что он даже в мыслях не держал Сталина, поэтому постановление было для него и неожиданным, и крайне обидным.
О том, какие лишения обрушились на этих выдающихся мастеров после такой критики, лучше не вспоминать. Для всех остальных это был показательный урок. Если уж таких ошельмовали, то на что надеяться другим?!
Сталин бессмертен
Поэтесса Грудинина написала в одном из своих стихов:
... И Сталин мечтает при жизни Увидеть огни коммунизма.
Грудинину вызвали на партсобрание. Спрашивают:
- Что это значит — при жизни? Вы, таким образом, намекаете, что Сталин может умереть? Грудинина отвечала:
- Разумеется, Сталин как теоретик марксизма, вождь у учитель народов — бессмертен. Но как живой человек и материалист — он смертен. Физически он может умереть, духовно — никогда!
Грудинину тотчас же выгнали из партии.
После этого о возможности печататься ей можно было забыть.
«Как горный орел...»
Накануне дня рождения Сталина в «Комсомольской правде» было подготовлено к печати верноподданническое стихотворение о нем со следующими строками:
Как горный орел,
Над планетой паришь...
В конце этого шедевра автор желал:
Нашему вождю Прожить не меньше лет,
Чем горному орлу.
Ночью, накануне подписания номера в печать, выпускающие его журналисты случайно задались вопросом: а сколько живет горный орел? Если немного, то не исключено, что вся редколлегия вместе с автором может оказаться на Колыме. Через сторожа зоопарка раздобыли номер телефона известного орнитолога. Уже глубокой ночью позвонили ему и выпытывали у заспанного и возмущенного пожилого профессора, сколько живут орлы. При этом боялись сообщить причину своего любопытства. Узнав, что продолжительность жизни пернатых хищников сравнительно невелика, срочно сняли стихотворение с первой полосы, поклявшись друг другу никому не говорить о случившемся. Ведь они, по тогдашним правилам, обязаны были донести на автора «в органы».
Защищая провокаторов
Вслед за литературой, искусством и средствами массовой информации идейная инквизиция обрушилась на науку. После разгрома нарождающихся генетики, кибернетики, социологии подобрались к физике. В начале 1949 года к печати была подготовлена статья А.Н. Молчанова, за которой просматривался ЦК партии и в которой говорилось о «вредительстве в физике» и необходимости провести открытую дискуссию среди ученых.
Узнав об этом, И. В. Курчатов, Я. Б. Зельдович и Ю. Б. Харитон вместе позвонили Берии. Они заявили ему, что если немедленно не изменить подход к науке, то атомная бомба не взорвется. Лаврентий Павлович задумался и пошел докладывать Сталину. Берия поставил вопрос так: «либо дискуссия, либо бомба». Сталин ответил: «Конечно же, бомба. Но дискуссия — это тоже хорошо. Ведь человек старался, написал статью, надо ее опубликовать. Давайте ее опубликуем в журнале мясомолочной промышленности... » Позже последовал звонок, подготовка к «дискуссии» была прервана «по техническим причинам» и больше не возобновлялась. Как видим, «отец народов» ценил провокаторов и их «труды».
Постановка вопросов
Манипулятивный характер общения Сталина прослеживается и на способе постановки им вопросов. Например, разговаривая с руководителем, который не справился с каким-либо заданием, он любил спрашивать:
- Что это? Преступная халатность или сознательное вредительство?
И хотя выполнение поручений обычно находилось на грани человеческих возможностей и могло быть не выполнено по объективным причинам, такая постановка однозначно предполагала только вину руководителя. Чтобы спастись, он теперь был готов взяться за любое дело. Так Сталин выжимал из людей все, на что они были способны.
Вот пример из военной области. Накануне войны в числе многих репрессированных, оказался и генерал Ефремов. В 1941 году из-за нехватки военачальников часть репрессированных решили вернуть в армию. Но только тех, кто сумеет убедить Сталина в своей невиновности. Ефремова доставили к генсеку.
Сталин: «Расскажите, как вы дошли до антисоветской деятельности».
Ефремов: «Яродился в беднейшей многодетной семье. Что меня ждало? Такая же нищая жизнь, как у моего отца. Советская власть дала мне все: я выучился, дорос до генерала. Передо мной раскрылись широкие горизонты, интересная работа. Зачем мне было рубить сук, на котором сидишь?»
Сталин: «Хорошо. Даем вам последнюю возможность доказать свою преданность советской власти. Получите в командование дивизию».
Обратим внимание на несколько обстоятельств. Во-первых, манипулятивный характер постановки вопроса, о чем было сказано выше. Трансактная схема беседы изображена на рис. 59.
Вопрос (В-gt;В) поставлен так, что однозначно предполагает вину генерала (Р-gt;Д). Объяснения генерала отвечают схеме пассивной защиты. Ефремов отвечает на вопрос, не оправдываясь (скрытая трансакция манипулятора игнорируется), а приводя доказательство (Вlt;-В), дезавуирующее обвинение.
Р \ Р
\
S
В + "\ > В
\
\
\
Рис. 59 Постановка задач
В соответствии со своей установкой давать задание на пределе человеческих возможностей Сталин относился и к нереальным обещаниям «народного академика» Лысенко — за 2—3 года поднять урожайность пшеницы в 4—5 раз. «Товарищ Лысенко, по-видимому, поставил малореальную задачу, — сказал как-то он. — Но даже если удастся повысить урожайность в полтора-два раза, это будет большой успех. Да и не стоит отбивать у ученых охоту к постановке нереальных, с точки зрения практиков, задач. То, что сегодня кажется нереальным, завтра может стать очевидным фактом».
Почему Сталин любил стоять
Психологический талант Сталина имел многочисленные и самые неожиданные проявления, позволяющие ему буквально «из ничего» создавать преимущество в разговоре.
Например, проводя заседания, совещания, Сталин всегда предпочитал стоять или прохаживаться. Психологи установили, что человек, занимающий более высокую позицию в пространстве или контролирующий большее пространство, воспринимается как более значимый. (Не зря о полных говорят «представительный», «солидный».)
По воспоминаниям людей, встречавшихся с вождем, его слова, очень простые, отдавали какой-то значительностью. Это как раз и было проявлением вышеназванного эффекта восприятия в зависимости от пространственного расположения говорящего.
Темп речи
Другим фактором воздействия на слушателей являлся темп речи Сталина. Медленная, с большими паузами речь обычно воспринимается как внушающая большее доверие. Речь вождя была именно такой. Заметим, кстати, что среди современных российских политиков именно такая речь (в числе прочих факторов, разумеется) способствовала стремительному росту популярности Евгения Примакова.
Когда войти в зал?
В этике есть правило: если собираются на встречу несколько человек, то участники ее с более низким статусом должны прийти раньше, чтобы они ждали тех, у кого более высокое положение, а не наоборот. Последними приходят наиболее важные персоны, и это является сигналом к началу мероприятия.
Встречаясь на переговорах в Тегеране, Ялте и Потсдаме с Т. Рузвельтом и У. Черчиллем, Сталин всегда входил в зал заседаний последним.
Правда, задержка была крошечной — всего лишь несколько секунд. Так, что не успевали западные лидеры поздороваться, как входил их восточный союзник, и ждать его не приходилось. Тем самым этикет не был нарушен, но в подсознании откладывалась информация о значимости их партнера.
Организовать подобную процедуру Сталину не составляло сложностей, поскольку все три встречи проходили на территории, контролируемой нашей страной, и все передвижения гостей фиксировались службой наблюдения.
Манипулятивный стиль
Манипулятивный характер был настолько привычен для Сталина, что он не мог избавиться от него даже на отдыхе.
В описанной нами в разделе 1.1 ситуации, когда И. С. Козловский выступал перед членами Политбюро, обращают на себя внимание два обстоятельства. Первое — демагогический характер заявления о свободе художника. Второе — манипулятивный прием «чтения в сердцах», описанный нами в разделе «Риторические методы» (см. 8.5).
Манипулировали ли Сталиным?
Любая человеческая особенность, а тем более слабость, может стать мишенью для манипулирования. Сталинская подозрительность, мнительность, склонность повсюду видеть врагов, стремление к славе, естественно, использовались людьми из его окружения для собственного карьерного роста. Огромную власть и влияние приобрел при нем Лаврентий Берия. С восточным искусством он удовлетворял потребности вождя. Взлет Берии начался с того момента, когда он ловко препарировал историю революционного движения в Закавказье таким образом, что главным героем его стал Коба (партийная кличка Сталина). Фальсификация была обнаружена много позднее, когда и тот, и другой отошли в мир иной.
Возглавив органы госбезопасности, Берия постоянно подыгрывал подозрительности Сталина, находя все новых и новых «врагов народа», в том числе в ближайшем окружении генсека.
Люди, писавшие доносы, делали на этом свою карьеру, то есть манипулятивно использовали силу репрессивного аппарата, а устроителям громких политических процессов помогали и авторитет, и поддержка самого Сталина.
Многие «дела» раскручивались именно потому, что у Сталина были свои личные счеты с соответствующими людьми. Так, например, «процесс врачей-вредителей» направлен в основном против евреев, с которыми у Сталина были давние счеты. Троцкий, Зиновьев, Каменев и ряд других лидеров большевизма, с которыми Сталину пришлось вести длительную борьбу, были евреями. Ленин, в жилах которого так же присутствовала еврейская кровь, явно отдавал им предпочтение, что не могло не задевать чувств честолюбивого и амбициозного грузина.
Сталин рассказывал: «Я как нарком пришел к Ленину и говорю: «Я назначаю такую-то комиссию. Перечисляю ему того-то и того-то... Владимир Ильич мне и говорит: «Ни одного еврейчика? Нет, ничего не выйдет!».
Не только ближайшее окружение, но и многие простые люди быстро сориентировались в ситуации. Вот пример тюремной «лирики» тех лет:
Товарищ Сталин, вы большой ученый,
Во всех науках большой вы корифей,
А я простой советский заключенный,
Не коммунист и даже не еврей...
Подводя итоги, можно, по-видимому, сказать следующее. Скрытое управление Сталиным иногда имело место, но не против его воли. То есть это были не манипуляции. Сталин был психологически сильнее окружавших его людей и «не по зубам» потенциальным манипуляторам.
Притча о вожде
Рассказывают, что будто бы во время одного из застолий, которые вождь любил проводить в узком кругу соратников, разоткровенничавшись, Сталин заявил:
«Сейчас я научу вас, как следует обращаться с народом». И приказал принести ему курицу и ощипать ее живьем, у всех на виду, всю как есть, до последнего перышка, до красного мяса; остался только гребешок на голове бывшей хохлатки. «А теперь смотрите», — сказал он и пустил голую корицу на волю. Ей бы кинуться прочь, куда глаза глядят, но она никуда не бежит — на солнце нестерпимо от жары, а в тени ей холодно. И жмется она, бедняжка, к голенищам сталинских сапог. И тогда бросил ей вождь щепотку зернышек, и она за ним; куда он, туда и она, а иначе, ясное дело, пропадет курка с голоду. «Вот как надо управлять народом», — только и сказал в назидание.