В настоящее время в Ивановке насчитывается свыше 100 домов с приусадебными участками, часть семей имеют дополнительные участки (иногда — но редко — в несколько гектар). Число домов постоянно растет (в 1992 году было 98) благодаря строительству домов для родственников местных жителей (выделение сыновей) или жителями соседнего поселка или приезжими. За период 1991 — 2002 годов четыре дома сгорели (восстанавливается один из них), однако приусадебные хозяйства (сад, огород) продолжают поддерживаться хозяевами.

Состав сельских семей и частная хозяйственная жизнь очень взаимосвязаны, поэтому трудно их рассматривать раздельно.

1988—1998 годы характеризуются быстрыми переменами в экономике и жизни страны, что не могло не отразиться на жизни Ивановки. Ведение сельского хозяйства требует адекватного подхода, соответствующего изменениям в экономике государства. Например, когда дефицитом являлись мясные продукты, жители сельской местности выполняли «социальный заказ» (восполняли этот дефицит) выращиванием мелкого скота: баранов, кроликов, свиней, куриц-бройлеров. Молочные продукты вблизи молочных ферм не представляли собой дефицита и потому коров никто не держал. Тем более что был период (в конце 1950-х — начале 1960-х годов), когда частное скотоводство не только не приветствовалось, но и изживалось (порицалось отвлечение сил от основного — колхозного или совхозного хозяйства, использование хлеба для кормления скота). В этот период держали коз (в народе прозванных «хрущевскими коровками»). Те указы отучили людей, можно сказать, освободили от тяжелого труда индивидуального скотоводства. В 1991—1992 годы в описываемой нами деревне Ивановка на 98 дворов было две коровы и ни одной козы (держали баранов, свиней и домашнюю птицу). Существовало большое совхозное стадо на ферме рядом с деревней.

Следует отметить, что уважающий себя крестьянин никогда не пойдет работать к частному предпринимателю. Еще С. М. Степняк-Кравчинский (1968) отмечал такое психологическое явление, когда стать батраком — это хуже смерти, это насилие души. Держаться на плаву даже ценой отработок в городе и вкладывания заработанных денег в свое крестьянское хозяйство считалось достойным свободного человека. Советский психолог Н. А. Рыбников на примере дневника путиловского рабочего А. Штукатурникова (период перед началом войны 1914 года) описывал такой факт, как вкладывание заработанных на заводе в Петербурге денег в убыточное по существу, но родное крестьянское хозяйство. Зимние работы (ремесла) также давали денежную основу для ведения сельского хозяйства (в России повсеместно рискового) (Рыбников Н. А., 1929,1930).

Поэтому при создании фермерских хозяйств всегда появляется большая проблема найма постоянных работников (кстати, временных тоже). Наиболее распространенным в настоящее время можно считать хозяйство, в котором все его работники являются родственниками первой и второй (реже) степени.

Развитыми крестьянскими (фермерскими) хозяйствами можно назвать те, где сочетаются животноводство с полеводством и огородничеством. Содержание скота требует большого количества кормов. До перестройки животноводы легко с этим справлялись благодаря дешевому хлебу и комбикормам. По существу, эти продукты продавались ниже себестоимости. В настоящее время произошел возврат к условиям начала XX века, когда скотину кормили в основном сеном и огородными культурами. Выращивание всего, что требуется животным, очень трудоемкая работа, при которой не обойтись без тяжелого физического труда в большом объеме. Особенно это важно в отдельные отрезки времени: посадка, сенокос, уборка урожая.

Все хозяйства Ивановки можно условно разделить на четыре типа: 1.

Традиционно крестьянские', к ним относятся хозяйства коренных жителей Ивановки. Занятия — огород, сад, животные (овцы, после 1992 года — козы, коровы и т. д.). Как правило, постоянное проживание в одних и тех же домах с теми же (что и до войны) земельными участками, которые то несколько уменьшались, то опять увеличивались. Часть жителей Ивановки стремятся к приобретению все новых участков, причем нормой считается всю землю разрабатывать (чаше всего — посадкой картофеля, реже — овощами, цветами). По многолетним наблюдениям, у тех крестьян, у которых есть физические силы и поддержка среднего поколения, явно проявляется азартное стремление освоения новых участков, новых посадок овощей, строительства домов для членов своей семьи, увеличения поголовья скота. Данное стремление хочется назвать инстинктивным — это некая субъективная (вероятно, обусловленная социализацией человека в деревне) необходимость труда на земле, не являющаяся рационально обоснованной (логичнее было бы многим жить на зарплату или пенсию и возделывать небольшой огород — для обеспечения сельской семьи этого бы хватало).

Некоторые хозяйки активно специализируются в выращивании определенных видов сельхозпродукции на продажу (огурцов, яблок, цветов). Доходы, как правило, идут на поддержание взрослых детей — «городские ответвления сельской семьи».

Необходимо заметить, что, по существу, это не те крестьянские хозяйства, которые были до революции, так как земель во владении у крестьян меньше, следовательно, выращивается далеко не все необходимое для семьи из продуктов питания, многое покупается. Главное же отличие — основной (во всяком случае, постоянный) источник доходов, как правило, другой — работа на государство (в совхозе, на железной дороге, на почте и т. д.) или пенсия. 2.

Фермерские (всего — два хозяйства): их роль в жизни Ивановки значительна. Образованы выходцами «старинных крестьянских родов», история которых уходит корнями в глубь веков (нам удалось проследить пять поколений предков в здешних местах). Обе семьи, являющиеся центром фермерских хозяйств, — родственники (двоюродные). Они как бы оказываются частью «сети родственников» — потомков одних предков, так что во многих домах Ивановки у них живут братья, кузены и т. п.

Условное отличие от крестьянских хозяйств — жесткая организация, ориентированность на рынок, использование техники (своей или родственников), в одном из них — многолетнее привлечение наемного труда, большие территории (в несколько гектар) в разных частях Ивановки и за ее пределами.

Так же, как и в современных крестьянских хозяйствах, доходы от сельхозпродукции не являются единственным источником доходов, потому что почти все мужчины и женщина — глава одного из фермерских хозяйств — имеют постоянную работу (на заводе в районном центре, трактористом в совхозе, на железной дороге). 3.

Предпринимательское хозяйство тоже имеет влияние на жизнь деревни.

Возглавляется мигрировавшим из Прибалтики в 1992 году хозяином, купившим здание школы (и библиотеки). Основа предприятия — деревообработка и некоторая собственность, приобретенная в 1990-е годы в районном центре. Помимо семьи владельца, в Ивановке проживают временные работники (обычно человека три) из числа не имеющих работы приезжих и реже — местных жителей. 4.

Дачные хозяйства. Такими можно считать хозяйства на участках, проданных в последние годы горожанам (обычно из Санкт-Петербурга). Основные занятия — садоводство и огородничество разной степени разработанности. Некоторые горожане перевезли своих родителей-пенсионеров на постоянное жительство в Ивановку, имеются случаи даже специального строительства домов для пожилых родителей. Часть дачных хозяйств, по сути, приближаются к крестьянским (по урожайности, наличию мелкого рогатого скота, культуре ведения сельского хозяйства). Однако коренные жители называют всех приезжих «дачниками» с несколько презрительной интонацией. Местное население неодобрительно относится к неразработанности даже небольших участков земли у «дачников» под огород. По деревенским нормам, «все должно быть засажено», в этом есть некоторый элемент соревновательности. Был случай, когда старая жительница Ивановки сказала приезжим соседям, у которых весной пустовал край участка: «Что вы здесь будете сажать? А то я капусту посажу» (на чужом участке).

В настоящее время таких хозяйств немного — менее одной седьмой от всех домов. Однако имеется тенденция к постепенному росту дачных хозяйств благодаря строительству новых домов на окраине деревни жителями поселка и изредка — продажи домов после смерти «прабабушек».

С другой стороны, некоторые крестьянские хозяйства, которые ведутся одинокими женщинами (рождения 1930-х годов), по существу, приближаются к дачным (минимальные посадки из-за физической слабости хозяйки, помощь детей-горожан незначительна).

Следует отметить, что всех женщин, проживающих и имеющих хозяйства в деревне Ивановка (данные на 1998 год), можно условно разделить на три поколения: «прабабушки» (1905-1912 годов рождения), «бабушки» (1926-1935), «матери» (1955—1962). Между поколением «прабабушек» и «бабушек» существует поколение, которое захватила война (увезенные в плен, воевавшие и т. д.). В большинстве случаев эти женщины не вернулись в деревню, так как во время и после Отечественной войны в этой местности все было разорено, а поступили на работу в городе (тем более что они имели тогда преимущество в поступлении на работу).

Среди поколения «бабушек» наибольшее число людей приблизительно 1930 года рождения. К периоду перестройки они, как правило, уже оказались на пенсии и по разным причинам, даже будучи ранее городскими жительницами, стали жить в деревне. Некоторыми из них руководило желание освободить детям жилплощадь в городе, а также необходимость постоянного ухода за животными и сохранения продукции садоводства и огородничества.

Поколение «матерей» в настоящее время имеет, как правило, работу в городе, только некоторые, будучи сокращены из государственных учреждений, занялись фермерским хозяйством. «Дети» в основном приезжают только на время каникул.

Во всей деревне круглогодично (по данным на 1998 год) жили только один ребенок школьного возраста и двое дошкольников, хотя летом число детей доходит до 110. В 2003 году постоянно проживали уже 6 детей-дошкольников, но ни одного школьника, так как школа находится в соседнем поселке на расстоянии 5 км и семьи с детьми школьного возраста вынуждены переезжать в соседние поселки или город.

Лица из поколения «прабабушек» и «бабушек» обычно находятся в деревне круглогодично. Их хозяйства трудно назвать фермерскими (у них нет стада и полей в несколько гектар). Однако сочетание животноводства разного вида, огородничества, садоводства и разной степени реализации продукции позволяет сделать вывод, что их можно причислить к крестьянским хозяйствам. Такие хозяйства (одна корова, куры, овцы, козы в различном сочетании, а также огороды в 15-20 соток) обычно ведутся семьями. Как правило, в деревне, несмотря на то, что главой хозяйства является женщина, в период с 1992 по 1997 год почти в каждом доме был мужчина (муж или сожитель для ведения хозяйства). Как говорят местные жители: «В деревне без мужчины нельзя». Существует очень много мужских работ: вождение тракторов, машин, мотоблоков, плотницкие работы, косьба и др.

На сезонные работы приезжают взрослые дети «бабушек» из городов (Санкт- Петербурга и районных центров Ленинградской области). Сезонные работы заблаговременно организуются: редко кто копает огород «вручную», в основном договариваются с трактористами (пропашка и нарезка рядов, культивация, косьба машинами и т. д.). В сезонных работах активно участвуют не только приезжающие из городов взрослые, но и школьники. В особенности это касается сенокоса. У подростков вырабатываются определенные навыки сельскохозяйственных работ. Школьники на летних каникулах широко задействованы: их привлекают для полива огородов, прополки, прореживания, пастьбы скота. Следует отметить, что с крестьянским хозяйством малого размера большие семьи, состоящие из ближайших родственников (с тремя-четырьмя поколениями, многодетные), успешно справляются (им не требуется наем рабочей силы). Однако более расширенное хозяйство требует найма дополнительной рабочей силы.

Так, содержание пяти коров могут выдержать редкие семьи. В описываемой деревне лишь одна семья справляется с такой нагрузкой своими силами: она состоит из отца (деда) 1946 года рождения, его взрослой дочери (матери), зятя и школьницы-подростка.

Классическим фермерским хозяйством с наймом рабочей силы в деревне из 98 дворов можно считать только одно.

Пример фермерского хозяйства с наймом работников

Бригада состоит из 8 человек постоянных работников и 4 эпизодически нанимаемых. К числу постоянных относятся: глава производства (женщина), два ее взрослых сына с женами, двоюродный брат и два наемных работника — не родственники: мужчина, который используется в хозяйстве как скотник, пастух и чернорабочий, женщина. К числу эпизодически нанимаемых работников относятся двое мужчин-трактористов, мужчина, являющийся родственником невестки хозяйки фермы, и женщина — мама наемного работника, которую иногда просят доить коров.

Продукты сельскохозяйственного производства фермы, идущие на продажу: весной — рассада капусты, брюквы; летом — помидоры, перец; осенью (к 1 сентября) — гладиолусы, хризантемы; постоянно на продажу идут сливки и творог, иногда говядина (хозяева считают, что продавать мясо невыгодно). Техническое оснащение хозяйства невысокое. Имеется пробуренная артезианская скважина, что играет решающую роль в орошении сельскохозяйственных культур, а также для приготовления кормов для животных и переработки продукции для продажи (на продажу идет не молоко, а сливки и творог). Нет не только трактора, но и мотоблока, так как хозяева считают, что лучше нанять тракториста и в определенные сроки проделать необходимые виды работ (вспашка, рыхление, нарезка рядов, трехразовая культивация, уборка урожая и др.).

Все тепличные огородные культуры неизбежно требуют ручного труда. Поэтому здесь «наваливаются» всем имеющимся «коллективом» вплоть до дошкольников. Детям дается «урок» (задание), и используются элементы соревнования. Например, прополка свеклы впятером: младший сын главы фермы с женой и трое малолетних детей с азартом на четвереньках ползут по грядам. Нет смысла иметь свою косилку, которую используют раз в год. Поэтому установлена договоренность с бывшим совхозом об аренде косилки, которую нанимают сообща арендаторы покосов (всего 14 хозяев). В Ивановке выделяли 1,5 га на корову и 0,5 га на мелкий рогатый скот. Данное хозяйство имело уже в 1993 году 5 га. Также нанимались грузовые машины на вывоз сена и машины для наметывания стогов. Однако такой вид работы, как ворошение и сушка сена, происходит вручную.

Наличие в деревне организованного фермерского хозяйства помогает организоваться и другим животноводам. Особенно это касается пастьбы скота. Для этого выделены территории для выпаса скота за арендную плату, благодаря хлопотам хозяйки описываемой фермы. К ее стаду по желанию присоединяют других животных по заранее оговоренным условиям оплаты. Основной пастух — работник хозяйки фермы, второй, как правило, сменный. Количество голов определяет и частоту выходов на пастбище других жителей Ивановки — хозяев домашних животных.

До создания данного фермерского хозяйства мелкий рогатый скот кормили по принципу стойлового, а не выпасного, то есть в данном случае создание крупной фермы в деревне оказалось полезным остальным жителям.

Пример фермерского хозяйства без найма работников

1998 год. Состав семьи: мать (глава фермы), ее отец (дед) — тракторист, дочь — подросток, муж (зять). Оснащение фермы: артезианская скважина, цистерна, в которую подается вода для нагрева и последующего полива, трактор, который используется как свой (традиционно), машина «Жигули» (1998), две собаки для охраны, хороший хлев, баня, дровяники. Дом маленький (тесновато), комната в двухкомнатной квартире в пятиэтажном доме в совхозе.

Хозяйка фермы в 1992 году еще работала в детском саду (в поселке). Коров тогда не было, совместно с двумя другими семьями держали пять свиней: ухаживали за ними члены семьи-«компаньона», а снабжали кормами из совхоза и отходами из детского сада члены рассматриваемой семьи, что явилось очень удачным содружеством (в то время не имело смысла держать скотину тем, кто работал в совхозе, так как молоко и мясо выдавалось работникам с фермы по низкой цене).

Корову приобрели при распродаже скота в совхозе. Хозяйка фермы Н. К. ушла с работы. В настоящее время ее хозяйство насчитывает пять голов крупного рогатого скота. Она доит коров три раза в день. Утром ездит на автобусе в ближайший поселок, продает молоко и сметану, к обеду возвращается домой. Обед (суп) готовит на несколько дней вперед. Расписание дня у всех членов семьи разное. Хозяйка встает в 5 утра, муж в 7.

Н. К., несмотря на маленький рост и сильную близорукость, человек очень уверенный в себе, что проявляется в действиях и мнениях. Объясняется это отцовской необходимостью в деревне (как тракториста), а в дальнейшем — собственными поступками. Пользуется уважением односельчан за трудолюбие, чистоплотность и внешний привлекательный вид (одежду). Также ее уважают и за то, что приютила сироту (мужа, который на 7 лет моложе ее) и «сделала его человеком». 1

Дочь-подросток А. (14 лет) от первого брака помогает по хозяйству, в огороде делает практически все. Вечером готовит корм коровам на следующий день. Матери подчиняется беспрекословно, так как понимает, что от этого зависит достаток семьи и возможность покупать нарядную одежду. Ездит с родственницей в ближайший город за одеждой. Помогает также в реализации продукции: иногда после школы стоит за прилавком, а чаще просто берет с собой в школу маленькие баночки со сметаной и отдает по заранее согласованной договоренности. Учится плохо, но не сожалеет об этом. Староста класса. Очень уверена в себе, во многом потому, что практически все жители деревни являются ее родственниками, а она — единственный ребенок в Ивановке, который живет здесь круглогодично. С раннего возраста в деревне отовсюду получала поддержку и много похвал: «Бойкая» и т. д. Дом одного из родственников «записан» на нее.

2002 год. Родилась дочь в новом браке. Характерно то, что в новой семье произошло повторение модели прасемьи: ранний брак (в 17 лет у матери- «бабушки» и в 18 — у Н. К.), раннее рождение первого ребенка, длительное время однодетная семья (первый брак у бабушки и у Н. К.), развод, вступление в новый брак после 35 лет, рождение ребенка в повторном браке. Бабушка — мать Н. К. родила второго ребенка практически в то же время, когда старшая дочь родила первого, так что внучка и сын — ровесники. Таким образом, у бабушки — продолжение стадии «женщина с ребенком», тем самым откладывается вступление в стадию «бабушка с внуками». Бабушка внучкой не занималась, так как уехала к новому мужу в другую область.

Аналогично, у Н. К. рождается второй ребенок, в то время как дочери исполняется 17 лет и она вполне самостоятельна, то есть Н. К. могла бы в скором времени заниматься уже внуками. В данной семье старшая дочка с гордостью нянчится с младшей сестренкой, причина этого — не только собственная потребность опекать малыша, сказывается еще и уважение к матери — основе благосостояния семьи.

Наблюдение за развитием крестьянских (фермерских) хозяйств дает возможность прогнозировать их будущее на ближайший период. Следует отметить, что главы фермерских хозяйств относятся к поколению «матерей» (37— 50 лет) и отчасти «бабушек» (55 лет). То, сколько лет продержатся такие «крупные» хозяйства, зависит во многом от личных стремлений («энтузиазма») и возможностей их руководителей. Наблюдения за следующими поколениями дает основание предполагать, что они не подхватят эту волну, тем более что главная ориентация их родителей — дать образование детям, обеспечить их так, чтобы они не занимались сельским хозяйством вообще. Например, в рассмотренном выше хозяйстве без найма работников глава фермы не желает своей дочери такой жизни (вставать ежедневно в пять утра и пр.).

Наблюдается также тенденция продавать дома дачникам, когда хозяйки (из поколения «прабабушек» и «бабушек») умирают. «Дачники» же, то есть хозяева домов, не живущие в деревне круглогодично, занимаются только огородничеством. Однако, как ни странно, вкус к деревенской жизни проявляется у мальчиков — подростков и юношей (в виде романтики охоты).

Структура семей

Произведенный биографический анализ на основе бесед с жителями старших поколений (бабушек и прабабушек) позволил воссоздать истории семейных родов в виде генограмм пяти-шести поколений по всем домам населенного пункта (98 домов на 1998 год). Данные говорят о том, что, как правило, предки в пятом-шестом поколении (то есть прапрадеды и прапрапрадеды) оказывались переселенцами из других (обычно близлежащих) населенных пунктов или даже других областей.

Вообще, население Ивановки является этнически смешанным — наряду с русскими «корнями», часть жителей отмечает у себя наличие финских, эстонских, польских, белорусских, реже — еврейских, цыганских корней (уже в тре- тьем-четвертом поколении, так как люди среднего возраста не знают историю своего рода глубже). Можно сказать, что миграция между населенными пунктами (в данном случае переезд на поселение в Ивановку) происходила постоянно в течение того периода времени, который доступен для обозрения с помощью опросов старожилов.

Причинами миграции отдельных лиц и целых семей были: объективные обстоятельства, такие, как: пожары, экспроприация на хуторах в 1930-е годы, сложности с трудоустройством и возможность получения работы именно в данной деревне (также в довоенные годы), потеря жилья в войну у жителей окрестных населенных пунктов и, например, в Белоруссии. Исторически постоянным источником новых лиц был переезд из соседних сел из-за замужества. В последние годы (после войны и в наше время) нередки стали браки.и сожительства с мужчинами из других мест — например, из Орловской области, Санкт-Петербурга.

Анализ структуры сельских семей 1990-х годов показал, что в большинстве своем, это были полные семьи, что противоречит распространенному благодаря художественной литературе и журналистике образу деревни как месту, где живут одинокие, покинутые детьми старушки в ветхих покосившихся избенках. Можно в связи с таким образом деревни вспомнить, например, повесть- трилогию Алексея Леонова «И остались жить»: главная героиня — мать семерых детей — вынесла все тяготы военной жизни, муж пропал без вести во время войны, два сына погибли, оставшиеся в живых дети переехали в Москву. Мать одна в доме в опустевшей деревне.

Во многом такой образ достоверен, но связан с поколением женщин 1900— 1910-х годов рождения — это те, кто уже имели семьи и, как правило, детей до начала войны. Это «поколение вдов фронтовиков». Из-за послевоенной диспропорции полов вступление в повторный брак для большинства из них было невозможно. Поэтому, в частности, в литературе 1960—1970-х годов и фигурирует образ одинокой пожилой вдовы (как раз 60—70-летнего возраста).

В исследованной нами деревне в 1990-х годах еще бйли живы женщины- вдовы этого поколения (некоторым было свыше 85 лет). При них обычно жили сыновья (поколения 1930-х годов) с семьями или дочери с семьями. То есть это были семьи расширенного типа. Нужно отметить, что сыновья с семьями обычно проживали в отдельных домах с отдельными участками (иногда мать — на том же участке в маленьком домике). Взрослые дочери с семьями чаще жили в одном доме со своими одинокими матерями.

Поколение рождения 1920-х годов, как уже отмечалось, выбыло изданной деревни. Мужчины — вследствие гибели на фронте (погибло 20 мужчин, 12 из них — родились в 1920-х, остальные — в 1910-х годах). Молодые женщины также после вынужденной миграции (в Латвию) не вернулись в Ивановку. Соответственно, семей этого поколения здесь практически не было. Кстати, это было «поколение невест, женихов которых взяла война», поэтому создание семей из лиц этого поколения в целом было почти невозможно.

В рассматриваемый период 1991 —1998-х годов в Ивановке проживали преимущественно семьи из лиц 1930— 1940-х годов рождения (соответственно, старше 50 лет). В подавляющем большинстве это были семьи полные, причем в основном на основе первого брака. Разводы в семьях этого поколения были крайне редки. Есть единичные случаи вступления в повторный брак с соседями: семьи тогда принимают сложную структуру — с детьми от прежнего брака жены и повторных — мужа и жены. Дети от первого брака мужа в этом случае воспитывались родственницей (не мачехой и не родным отцом). Удовлетворенность браком у лиц, родившихся в 1930—1940-е годы, высокая, отмечаются взаимное уважение и преданность.

Часть взрослых детей из семей этого поколения (рожденных в 1950— 1970-е годы) живут в поселках или в городе. Существует тесная взаимосвязь между прасемьей и отделившимися взрослыми детьми, они обычно приезжают по выходным дням. Младшим поколением осуществляется помощь в хозяйстве, но экономическая помощь обычно — от стариков взрослым детям. Интересно, что это как бы функционирование расширенной семьи при явной нуклеаризации, отделении взрослых детей. Особенностью являются тесные связи сельско-городской расширенной семьи: ее «ответвления» совершенно необходимы друг другу. Прабабушки и бабушки — в деревне, взрослые дети — в поселке или в городе, внуки — во многих случаях полностью воспитаны старшим поколением. Взрослые 1970-х годов рождения также были воспитаны полностью прасемьей, в то время как их родители 1940-х годов рождения могли учиться и работать. Это явление можно было бы рассматривать как сельско- городской семейный род (часть таких расширенных семей — это городские или поселковые жители в первом поколении — рождения 1950-1960-х и более поздних лет).

Семьи из жителей Ивановки 1950—1960-х годов рождения (на момент исследования примерно 35-45 летних) оказывались также в основном полными, но с гораздо большей частотой разводов и затем или со «схождением вновь» с тем же супругом, либо — чаще — со вступлением в повторный брак, либо с раздельным проживанием супругов (например, одинокая женщина с дочерью или даже одинокий разведенный мужчина в собственном доме, жена и дочь которого перестали появляться в деревне). Следует сказать, что изменения в семьях — разводы, воссоединения, вступление в новый брак и рождение детей происходили и в течение рассматриваемого периода (1991 — 2002 годы), так что можно сказать, что семьи Ивановки рассматривались в динамике.

Семьи лиц 1970-х годов рождения (и в настоящее время — уже 1980-х) — это городские ответвления сельских семей, связанные с ними экономическими (поддержка родителями), хозяйственными связями (работа на сельхозучаст- ках взрослых детей), морально (постоянное, из года в год на протяжении жизни общение со знакомыми — выходцами из Ивановки, реальная жизнь интересами соседей) и материально (уход за внуками до школы в сельских семьях иногда круглогодично, а в школьные годы — летом и на всех каникулах).

Процент разводов в этих семьях еще выше, скорее здесь редкость — отсутствие развода. Наблюдаются даже как бы «серийные» браки (например, три брака за 1991-1997 год у молодой женщины, сын которой воспитывается у бабушки в деревне).

Если изучать эти семьи с помощью опросов (одномоментно), проводимых в городе, то они выглядят как нуклеарные городские семьи, однако в них во многом сохраняется характер расширенной семьи.

Пример семьи из трех поколений

Старшее поколение («бабушек») — Лариса Ивановна, вдова, в повторном браке (см. ниже), проживает в Ивановке круглогодично в своем доме. Дочь и сын в городе. Дочь Лена работала в Санкт-Петербурге дворником ради жилья. В 1992 году вышла замуж, родился сын Артем. В 1994 году развелась и вступила в «гражданский брак» со своим другом, с которым гуляла до армии. В 1997 году вступила в третий брак, работает завмагом и живет у родителей мужа. С новым мужем совместная работа. Удовлетворена жизнью (и новым браком). Четырехлетний Артем говорил, что у него новый папа. Затем снова новый папа. Постоянно проживал у бабушки в Ивановке, пользовался авторитетом у детворы как «местный житель». Очень неприхотлив, маскулинный мальчик, уверен в себе. Речь развилась поздно, долгое время почти не говорил.

Если рассматривать с позиции ребенка (Артема) — то для него существует постоянство бабушки, ее дома и деревни, все остальное — меняется (место городского жительства, отцы-отчимы, занятая новыми замужествами мать).

Ситуация ребенка несколько напоминает обстоятельства жизни и социализации детей, попадающих в детские муниципальные учреждения (безнадзорность, смена отчимов). Однако есть значительное отличие — у «сельско-городских» детей еще существует надежный «тыл» в виде прасемьи в деревне (благодаря новому замужеству бабушки у него есть и дедушка).

Одной из главных особенностей сельской семьи является то, что очень важное значение в ней имеет ее хозяйственная функция, более того, ей отдается приоритет. Ценятся прежде всего практические умения и склонности мужчин («Надо печь сложить — сложит и живет») и женщин в хозяйстве — они являются и брачно-семейной потребностью, и фактором, скрепляющим брак. Близкие отношения в супружестве предполагают хорошую сработанность, что, разумеется, не уменьшает влияния интимно-личных факторов совместимости. Был случай, когда в повторном браке (гражданском) муж проявлял исключительные умения — отстроил часть дома своей новой жене, однако из-за несходства интимных пред почтений (и отсутствия уважения к жене из-за претензий супруга на элитарность — «ты поешь по-деревенски» и т. п.) гражданский брак распался по инициативе жены из-за незначительного повода (не запер дверь в доме).

Повсеместно имеет место традиционное распределение ролей в семье. Под традиционностью в данном случае следует понимать закрепленность определенных ролей и обязанностей за мужем и женой в качестве «мужских» и «женских».

Следует отметить, что в этой закрепленности и полоролевой дифференциации во многом сказывается объективный фактор особенностей жизнедеятельности в селе, отличающий ее от городской. Большое количество видов физически тяжелых работ, «мужских» не по стереотипам, а по невозможности их выполнения женщиной — заготовка дров (работа с топором, электропилой), ремонт инвентаря, строительные работы — действительно сугубо мужские работы. Существует также множество физически трудоемких работ в огороде и в саду. В этом случае фиксированность полоролевых функций диктуется жизнедеятельностью в селе: если наиболее физически тяжелые работы берет на себя один супруг (а их очень много), то более физически легкие — как бы остаются другому. В число последних входит все, что связано с домом (уборка, приготовление еды, стирка), с огородом (прополка) и, если есть домашние животные — ими больше занимается женщина (кроме того, помогают несовершеннолетние дети).

В традиционность ролей входит и закрепление роли кормильца за мужчиной — однако в сельских семьях это не всегда так. В части семей (относительно молодых) основной финансовый источник — работа мужа или финансовое положение его прасемьи, а жена даже не работает. Однако в большинстве семей работали и получают от государства деньги (пенсию) оба супруга. В некоторых семьях существует явное превышение доходов от работы жены (или доходов от ее труда в домашнем хозяйстве).

Родительские обязанности в полных семьях распределяются между супругами. Здесь есть отличие от городских семей — число родительских обязанностей в чем-то меньше, так как почти полностью отсутствует необходимость сопровождения детей в школы, кружки и т. д. Если говорить о жизни Ивановки в прошлом, то этой необходимости не было — школа была в деревне, сопровождать в которую детей не требовалось, а музыкальных и других специализированных школ не было. Однако в некоторых семьях детей возили в музыкальную или художественную школы в районный центр (за 40 км).

Традиционность ролей часто (и не во всех семьях) очень ригидна, закреплена в групповых нормах. Например, считается позором для женщины, если муж готовит пищу, даже если жена больна. Это становится известно и обсуждается. Носителями традиционных норм являются как мужчины, так и женщины. Некоторые даже бравируют отказом мужей помогать по дому. (Справедливости ради надо отметить, что такие мужья своими руками строят дома с пристройками себе, сыну, а также зарабатывают достаточно много на строительстве на заказ и деревообработке.)

Однако тип лидерства не традиционный — скорее наоборот.

Для этого, нам кажется, существуют объективные обстоятельства — мужчина оказывается реальным главой семьи, если он является кормильцем, обес печивает жилье для семьи (традиционно молодая жена приходила жить в семью мужа или в отдельный дом мужа). Если главное (финансовое обеспечение семьи и жилье) — от мужа, то остальное (обеспечение быта), соответственно, ожидается от женщины и, таким образом, она играет объективно вспомогательную роль.

Можно сказать, что в Ивановке не более половины семей — традиционные по распределению власти. Конкретный анализ отношений в сельских семьях Ивановки показывает, что это обычно наблюдается (и наблюдалось) тогда, когда женщина при заключении брака переходит в дом мужа. Есть некая сопряженность экономического главенства (собственность на дом, доходы) и лидерства (главенства) в семье. Причем эти закономерности наблюдаются как в пожилых браках, так и в молодых.

Если место жительства семьи — в доме, принадлежащем жене (ее роду), то наблюдаются два варианта лидерства: либо невыраженное эгалитарного типа (в данном случае — нет явного главы семьи), либо доминирование женщины. Последнее в настоящее время бывает как в «средних браках», так и в повторных браках пожилых людей (вдов).

Особенностью сельских семей являются повторные браки и большая матримониальная мобильность, проявляющаяся в активном вступлении в новые брачные союзы (не всегда юридически оформленные, но достаточно стабильные) лицами пожилого возраста и средних лет. Нам кажется, что для лиц пожилого возраста это новое явление. Если вспомнить послевоенное поколение вдов, то обыденным явлением было либо их одинокое вдовство, либо жизнь в семье взрослых детей.

В семьях из лиц, рожденных в 1930-е годы (послевоенная молодежь и подростки), имевших к 1992—1994 годам стабильные отношения, из-за смертности мужчин в возрасте 60 и более лет к 2000 году многие женщины остались вдовами.

Экономическая и хозяйственная необходимость (жизнь отдельно от взрослых детей) приводит к тому, что вдовы 55—70 лет вновь вступают в брак, причем остаются жить в своем доме. Это очень распространенное явление в конце 1990-х годов не имеет аналогов в исторической перспективе. Раньше — в довоенные годы — пожилая вдова обычно жила с семьей сына (или дочери), могла выполнять небольшие хозяйственные функции (выпечка, приборка, огород) и родительские функции (уход за внуками), но уже не являлась держателем семьи и дома. После войны вдовы не имели практически никаких возможностей вступления в повторный брак. В настоящее же время у пожилых вдов есть большая потребность в поддержке (хозяйственной помощи и просто в безопасности), в то же время в деревне нет столь большой диспропорции полов, как после войны, так что возможно вступление в новый брак. Эта возможность активно используется сельскими жительницами.

Дело в том, что в наше время в городе во многом легче жить небольшими семьями или одиночкам: имеется сфера услуг, социальная помощь для одиноких стариков, при этом не надо согласовывать свои интересы с кем-то еще (родителями, супругом). Тенденция, наблюдаемая повсеместно в мире, — нуклеаризация семей, а затем «атомизация» — предпочтение раздельного проживания, позднее вступление в брак. На селе же в семье (или хотя бы в брачном союзе без детей) выживать легче. При семейном образе жизни человек получает заботу от партнера, ощущение безопасности, поддержку трудом. Мужчины при этом получают комфортные условия — хорошее питание, уход, а женщины — освобожденность от физически тяжелых работ, надежный дом (благодаря ремонту, который делает муж) и защиту — что немаловажно при полном отсутствии защищенности на селе. Оказывается, что семья (брак) — действительно «основа крестьянской жизни» и в наст