...Стою на берегу морском У ног - прибоя вечный гром,
И бережно держу в руках Песчинок золотистый прах,
А он сквозь пальцы, как струя,
Стекает в море бытия - И горько, горько плачу я!
О Боже! Что ж, моя рука Не может удержать песка?
Эдгар По
Принято считать, что педофилия (сексуальное влечение к малолетним) свойственна лицам, не способным к нормальным сексуальным контактам с партнерами брачного возраста. Даже у тех педофилов (в данном случае мужчин), которые состоят в браке, проявляются такие сексуальные дисфункции, как импотенция, отсутствие оргазма, недостаточная эрекция, ускоренное семяизвержение и проч. Предполагается, что из-за этого они боятся вступать в сексуальные отношения со взрослыми и предпочитают детей в силу неопытности последних, которая исключает насмешки из-за возможной неудачи, и еще потому, что дети легче подчиняются. На мой взгляд, дела обстоят с точностью до наоборот. Педофил имеет проблемы в сексуальных контактах с взрослыми партнерами, потому что не испытывает влечения к ним. Он может следовать должному (так делают все), но при этом его «я хочу» никак не связано с «мне хочется». Ему просто не хочется взрослого партнера. За большинством сексуальных дисфункций стоит та или иная перверзия. Здесь тоже прослеживается влияние социального на формирование сексуальной потребности. В своей психологической автобиографии - романе «Лолита» Владимир Набоковшишет: «А предшественницы-то у нее были?
1 Имел ли Владимир Набоков склонность к педофилии? Или интерес к ней появился у него в предстарческом возрасте, когда потенция начала угасать? Ведь он прямо отрицал это: «... мною изобретенный Гумберт - иностранец и анархист; и я с ним расхожусь во многом - не только в вопросе нимфеток»(23,345); и даже посвятил роман «Лолита» своей жене. Или он просто опасался, что его интимная тайна будет обнаружена? «Сначала.. .я думал выпустить роман анонимно. Анаграмма моего имени и фамилии в имени и фамилии одного из моих персонажей - памятник этого скрытого авторства» (23,342) - пишет он в послесловии к «Лолите». Кроме того, он предупреждает нас, что «только очень темный читатель изучает беллетрическое произведение для того, чтобы набраться сведений о.. .личности автора» (23,347). С точки зрения психоанализа можно считать, что это стремление отрицать свою принадлежность к педофилам, пусть даже никогда непосредственно и не проявившуюся, есть только проявление психологической защиты. Если человек заранее отрицает что-то, значит он избегает признания этого. Видимо, ожидая определенных выводов со стороны психоаналитиков Набоков не скрывает своей враждебности к психоанализу и ко всем «шутам-психологам» (24,161). Он безоговорочно отметает «фрейдовщину» (24,142), называет Фрейда «венский шарлатан» (25,133) и при этом его автобиографическая повесть «Другие берега» начинается с рассуждений о
Как же - были.. .Больше скажу: и Лолиты бы не оказалось никакой, если бы я не полюбил в одно прекрасное лето одну изначальную девочку» (23,21). «Снова и снова перелистываю эти жалкие воспоминания и все допытываюсь у самого себя, не оттуда ли, не из блеска ли того далекого лета пошла трещина через всю мою жизнь. Или, может быть, острое мое увлечение этим ребенком было лишь первым признаком врожденного извращения?» (23,26) «Я уверен все же, что волшебным и роковым образом Лолита началась с Аннабеллы» (23,26). «Эта мимозовая заросль, туман звезд, озноб, огонь, медовая роса, и моя мука остались со мной, и эта девочка с наглаженными морем ногами и пламенным языком с той поры преследовала меня неотвязно - покуда наконец двадцать четыре года спустя, я не рассеял наваждения, воскресив ее в другой» (23,27). Да, лучше не скажешь. Приведем еще цитату об отношениях со взрослыми женщинами:
«Гоомоздкие человечьи самки, которыми мне дозволялось пользоваться, служили лишь паллиативом» (23,30-31).
Итак, посмотрим, как любят педофилы. Мало кто догадывается, что основная проблема педофила - это воздержание. Конечно, если речь идет не о paedophilia erotica, предполагающей активное совращение несовершеннолетних, что характерно для психопатических личностей, слабоумных, алкоголиков и некоторых лиц мужского пола, находящихся в предстарческом возрасте. В целом же педофилия лишь в редких случаях является насилием над жертвой (34,124). Именно по этой причине педофилия, изо всех других половых извращений, больше всего похожа на настоящую любовь.
Что приводит к педофилии? Точнее, что способствует закреплению ребенка как оптимального полового объекта?
Педофилия может возникать, когда половое влечение пробуждается рано, а нормальный половой объект пока не доступен, либо из-за собственного возраста, либо из-за строгих моральных запретов на настоящую половую близость со стороны воспитателей - общества или родителей. Тогда половое влечение ищет обходных путей, направляясь на замещающий объект. Это либо ровесники, с которыми возможен как бы «ненастоящий» секс, либо дети младшего возраста, которые еще ничего не понимают, либо сам подросток. В последнем случае объектом полового влечения становится собственное тело. Тогда педофилия приобретает форму педерастии. В особых случаях причиной педофилии может стать сексуальный протосценарий, сформированный в раннем детстве под влиянием семьи.
Вынужденное воздержание (в данном случае в детском или подростковом возрасте) не только становится причиной формирования педофилии, но и определяет влюбленность и половую жизнь педофила (в том числе и в зрелом возрасте).
Как всегда, попытаемся взглянуть на проблему изнутри, анализируя переживания субъекта. Вначале обратимся к анализу биографии и творчества (являющего собой яркий пример сублимации) известного английского писателя Льюиса Кэрролла.
Наличие у Кэрролла сексуального влечения к детям не вызывает сомнений.
Не случайно он является излюбленным объектом психоаналитиков (10,5).
хронофобии и вся пронизана ностальгическими мотивами (что мне кажется особенно симптоматичным). В любом случае его «Лолита» — интересный документ, позволяющий заглянуть во внутренний мир педофила.
Стремление оправдать его «странности» в отношениях с детьми породило миф о его якобы анатомической или физиологической ущербности. Так, советский исследователь творчества Кэрролла Д.М.Урнов пишет: «...ущербность (по тем временам ее называли уклончиво «тенью, печалившей всю жизнь Кэрролла» (источник не указан - В.А.)), от природы лишившая художника чувственной любви...Тут мы видим какое-то особое торжество ума, возместившего своими средствами утрату целого мира переживаний» (42,27-28). И далее литературовед пытается угадать и представить в виде намека, что же это за ущербность: «Точно так же... рассматривают превращения Алисы, когда она то растет, то уменьшается. Для психологов это психофизиологическая проблема роста, столь существенная и даже мучительная для самого Льюиса Кэрролла, так и не ставшего, в сущности, взрослым. Его в этом можно сопоставить со Свифтом, а «Приключения Алисы» с «Приключениями Гулливера», ибо доктор Свифт, как и доктор Доджсон, через всю жизнь пронес несколько тягостных переживаний, связанных с физиологией, созреванием, испытанных им еще в детские годы и с болезненной конкретностью переданных в некоторых похождениях Гулливера у лилипутов, а особенно у великанов и в стране лошадей» (42,39). Но тогда почему, как сообщает американский исследователь Дж. Падни, одно время Кэрролл «...всерьез рассматривал возможность жениться» (27,70)? И далее: «Хотя его должность в колледже предполагала безбрачие, он был видным из себя и вполне приемлемым в качестве жениха молодым преподавателем» (27,82). И, наконец, о здоровье Кэрролла: «В заслуживающей доверия работе «Недуги Льюиса Кэрролла» доктор Селвин Гудэйкер писал: «Задумавшись о недугах, перенесенных Льюисом Кэрроллом, можно решить, что у него было скверное здоровье. Это ошибочное заключение. В общем и целом его здоровье оставалось удовлетворительным до 1885 г., пока на него не подействовали многочисленные передряги» (27,47). Вообще получается, что отказ от нормальной половой жизни был его сознательным выбором. «В 1855 г. ему был предложен профессорский пост в его колледже, традиционным условием которого в те годы было принятие духовного сана и обет безбрачия. Если бы он решил жениться, ему бы пришлось оставить колледж» (10,17). Я думаю, все немножко сложнее.
Льюис Кэрролл (Чарлз Лутвидж Доджсон) родился и прожил жизнь в викторианской Англии. Страна страдала от перенаселения. К 90-м гг. XIX в. в Лондоне было уже шесть миллионов жителей! Не случайно активно поощрялись эмиграция и внедрялась мораль, способствовавшая ограничению рождаемости. Мы называем ее ханжеской, хотя экономически она была оправдана. Пропагандировалось отношение к сексу как к чему-то чрезвычайно греховному. Прожить жизнь девственником (или девственницей) было в чести. Исключалось все, что могло вызвать сексуальное возбуждение. На пляжах были оборудованы специальные кабинки для купания. Это огороженные с четырех сторон будочки на колесах. Чтобы искупаться, надо было войти в будочку, переодеться в купальный костюм (очень закрытый даже у мужчин), затем въехать в воду, окунуться, и выехать задним ходом. Таким образом, вас никто не видел. В Крайст-Черч колледже, в котором учился, а позже преподавал Кэрролл, некто «Эдвард Бувери Пьюзи сотворил идола из безбрачия» (27,51).
Все исследователи отмечают, что Льюис Кэрролл всегда был очень правильным. Его образ жизни до мелочей, с болезненной навязчивостью был подчинен устоявшимся традициям и регламентам. Причем никакой второй морали у него не было. Он строго соблюдал сословные правила, в одежде и в быту был предельно педантичен. Изо дня в день повторялось одно и то же: «...лекции, математические занятия, прерываемые скромным ленчем —несколько глотков хереса и печенье, чтобы не нарушать ход мысли, - снова занятия, дальние прогулки, вечером обед за «высоким» (т.е. преподавательским) столом в колледже и снова занятия» (10,17). Он твердо усвоил: секс -- это грех.
Но естественные побуждения здорового организма нельзя подчинить придуманным кем-то регламентам. По крайней мере однажды Кэрролл
проговорился о ночных «нечистых мыслях», терзающих «своим ненавистным присутствием» его воображение. В предисловии к «Полуночным задачам» он пишет: «Я рискну...указать на муки разума, гораздо более тягостные, чем просто назойливые мысли. Целительным средством от них также служит занятие, способное поглотить внимание. Мысли бывают скептическими, и порой кажется, что они способны подорвать самую твердую веру. Мысли бывают богохульными, незванно проникающими в самые благочестивые души, нечестивыми, искушающими своим ненавистным присутствием того, кто дал обет блюсти чистоту. И от всех этих бед самым действенным лекарством служит какое-нибудь активное умственное занятие. Нечистый дух из сказки, приводивший с собой семерых еще более порочных, чем он сам, духов, делал так лишь потому, что находил «комнату чисто прибранной», а хозяина праздно сидящим сложа руки. Если бы его встретил «деловой шум» активной работы, то такой прием и ему, и семерым его братьям пришелся бы весьма не по вкусу» (21,88-89). Н.М.Демурова обнаруживает отголоски этого настроения во второй сказке об Алисе.
« - Ах, умоляю тебя, не надо! - закричала Королева, в отчаянии ломая руки. -
Подумай о том, какая ты умница! Подумай о том, сколько ты сегодня прошла! Подумай о том, который теперь час! Подумай о чем угодно - только не плачь!
Тут Алиса не выдержала и рассмеялась сквозь слезы.
Разве, когда думаешь, не плачешь? - спросила она.
Конечно, нет, - решительно отвечала Королева. - Ведь невозможно делать две вещи сразу!» (10,19).
Сексуальность Кэрролла ищет обходных путей. Можно указать по крайней мере на четыре формы сублимации, которые характерны для него в это время. Это интерес к анатомии, к театру, посещение пляжа в период летних каникул и фотография. Во всех четырех случаях объектом интереса становится человеческое тело. Дж. Падни пишет о том, что анатомия, физиология, патология неизменно притягивали его. Он собрал настоящую медицинскую библиотеку. «Он присутствовал на операции в больнице Св. Варфоломея: ампутировали ногу выше колена, операция продолжалась свыше часа» (27,68).
К театру у него было особое отношение. В одном из писем он даже писал, что сомневается, принять ли ему священнический сан: ведь тогда ему будет запрещено посещать театр. Театр тех времен мог позволить себе хоть немного приоткрыть человеческое тело. Позже, когда ставили пьесу по его роману «Сильви и Бруно», он писал о Сильви: «В обществе она должна появляться вся в белом - в белом платье («облегающем», конечно, я ненавижу кринолины); а в сказочных сценах платье можно сделать прозрачным» (27,125). Ему нравились оперетты, все что мы называем легкий жанр, танцевальные сцены и пантомима, в особенности детская: «Детская пантомима...ничего прелестнее я не видел на сцене» (27,68).
Что касается пляжа, то там, пусть даже в незначительной степени (ноги -- чуть выше колена), обнаженным можно было увидеть только детское тело. И вот, идя «...на пляж, прихватывал булавки, чтобы малышки могли подколоть юбочки, иногда весьма пышные, когда им захочется пошлепать босиком по воде» (27,113). (Между прочим, лицо и ноги - вот что больше всего нравится педофилам. Если бы они позволили своему интересу продвинуться дальше, они перестали бы быть педофилами) (См.:48,47).
Фотография - это отдельная тема, к которой мы еще вернемся.
В 1864 г. произошло главное событие в его жизни. Льюис Кэрролл влюбился. Предметом его любви стала дочь декана Крайст-Черч колледжа Алиса Плезенс Лидделл, которой в этом году исполнилось десять лет, - «вежливая,
сообразительная и немного капризная девочка». В обществе своего друга Дакворта и двух сестер Алисы Кэрролл 4 июля совершил с ней лодочную прогулку. Он был в ударе. Его чувство к Алисе сразу превращалось в сказку, которую он сочинял на ходу, обращаясь преимущественно к ней. Позже он записал ее, дополнив новыми эпизодами. Так родились «Приключения Алисы в Стране Чудес». В сказке Алисе — семь лет. Почему именно семь его любимый возраст, мы можем только догадываться. Вероятнее всего, это связано с какой-то детской фиксацией. Кэрролл был старшим сыном в семье. У него было семь младших сестер, с которыми он постоянно играл. Для них же он сочинял стихи и рассказы для домашнего рукописного журнала. Я не могу не привести здесь одно из его стихотворений, написанных в тринадцатилетнем возрасте:
Сестрица, отправляйся спать!
Пора головке отдых дать -
Порядок надо соблюдать.
Но у сестры характер скверный.
Давно не получал, наверно?
Нашелся, тоже мне, примерный!
Бегу на кухню, как в бреду
Кухарка, дай сковороду,
А то до завтра не уйду!
Зачем? Ни дня без новостей!
Мне надо накормить гостей
Рагу из маленьких костей
А где их взять? Их нужно - сто!
Распотрашу сестрицу. - Что?
-Давай скорее! - Ни за что!! (27,37-38).
Тема насилия и смерти в любви педофила - предмет отдельного разговора.
Итак, любовь Кэрролла к Алисе сразу сублимируется в творчество. «Приключения Алисы в Стране Чудес» и «Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в зазеркалье» - открытая книга внутреннего мира педофила.
Последующий анализ убедит нас, что любовь педофила, это не настоящая любовь. Она нацелена на обладание и не щадит свой предмет, когда он ускользает от нее, уносимый временем. Именно тему смерти и времени и стоящие за ней отношения власти и по поводу власти мы выделим для специального рассмотрения.
Сказка начинается с того, что Алиса проваливается в кроличью нору - символическое рождение назад. Там она оказывается в Очень Странном Месте, где нет времени и конкретного возраста (Алиса то увеличивается, то уменьшается в росте) и где рассказчик (то он птица Додо, то Чеширский Кот) обладает над ней абсолютной властью. Теперь он сам становится временем и именно поэтому узурпирует власть над ней. Здесь перед нами открывается глубинная сущность власти. Власть присваивает себе функцию смерти и действует от имени смерти.
Она выменивает покорность на жизнь. Дальше всего здесь идет религия. Она подчиняет себе, обещая жизнь вечную. Не случайно, нет такого педофила или гомосексуалиста, который не желал бы хотя бы раз смерти предмету своей любви. Ведь его власть - только иллюзия. Время все равно и очень скоро отнимет у него возлюбленную (возлюбленного), а смерть оставит ее (его) навечно молодой. Время уже не будет над ней властно. Его место займет любящий, и образ возлюбленной навсегда останется с ним и будет в полном его распоряжении.
Так пусть творят святой обряд, панихиду поют для той,
Для царственной, что умерла такою молодой (29,48).
В сказках об Алисе много шуток и намеков о смерти. По мнению М.Гарднера, одного из комментаторов Льюиса Кэрролла, первая из шуток на тему о смерти появляется уже в начале сказки. Падая в кроличью нору, Алиса думает: «Да свались я хоть с крыши, я бы и то не пикнула» (20,15). В «Зазеркалье» роза говорит о волосах Алисы: «Не огорчайся, ты в этом не виновата. Просто ты уже вянешь, и лепестки у тебя обтрепались, тут уж ничего не поделаешь» (20,177). И уж совсем откровенно высказывается на эту тему Шалтай-Болтай: -
Семь лет и шесть месяцев, - повторил задумчиво Шалтай. - Какой неудобный возраст! Если б ты со мной посоветовалась, я бы тебе сказал: «Остановись на семи!» Но сейчас уже поздно. -
Я никогда ни с кем не советуюсь, расти мне или нет, - возмущенно сказала Алиса. -
Что, гордость не позволяет? - поинтересовался Шалтай.
Алиса еще больше возмутилась. -
Ведь это от меня не зависит, - сказала она. - Все растут! Не могу же я одна не расти! -
Одна, возможно, и не можешь, - сказал Шалтай. - Но вдвоем уже гораздо проще. Позвала бы кого-нибудь на помощь - и прикончила б все это дело к семи годам! //(20,229-230).
Вот такая шутка.
Но в воображаемой стране Кэрролл, произвольно управляя временем и пространством, полностью владеет Алисой.
Правда, и тут ему мешают его строгие правила. Сказка только усиливает, доводит до абсолюта стиль коммуникации с настоящей Алисой. Этот стиль исследователи называют путаницей или нонсенсом. Кэрролл все время запутывает Алису, отвлекая ее внимание, чтобы она не догадалась о его истинных чувствах к ней. Это особенно хорошо видно в эпизоде с Белым Рыцарем, который является карикатурным образом самого автора.
Итак, здесь мы снова сталкиваемся с отношениями власти и по поводу власти. Это любовь, стремящаяся к обладанию, та, которую греки называли эрос, с нашей точки зрения -- вообще не любовь. Она ничего не дает возлюбленным и даже наоборот. Любовь педофилов разрушает личность тех, кого они любят. Не случайно: «для детской психики общение с Льюисом Кэрроллом было немалым испытанием... Безоблачность, которая так дорога ему в детском возрасте, именно после его рассказов затуманивалась. У детей возникала недетская нервозность. Некоторые матери, обеспокоенные этим, запрещали своим детям иметь дело с Льюисом Кэрроллом. Пыталась нарушить дружбу Кэрролла с Алисой и госпожа Лидделл...в смысле семейном, материнском ее можно понять» (42,28).
То, что стремление к обладанию здесь доминирует, подтверждает постоянно повторяющаяся в сказках тема насилия, самого простого и грубого выражения власти. Это и стихи, в которых кто-то кого-то съедает (по типу детской страшилки: я тебя съем), и Королева в первой сказке об Алисе, которая постоянно приказывает отрубить кому-нибудь голову, и Черный Рыцарь, который берет Алису в плен. Если присмотреться, тема насилия присутствует в каждой главе обеих книг.
Опубликовав свою сказку, Кэрролл приобрел широкую известность.
Посмотрим, как дальше развивалась жизнь старого холостяка.
Известность детского писателя создала ему широкие возможности заводить знакомства с детьми. Роман следует за романом. Дж Падни сравнивает его в этот период жизни с Дон Жуаном (27,115). Сам Кэрролл записал в своем дневнике: «Кажется, я мог бы, если бы захотел, каждый день заводить дружбу сразу с несколькими прелестными детьми» (27,113). Но в этот период своей жизни он уже не смог, несмотря на прилагаемые усилия, написать ничего интересного. Причина в том, что его сублимация приняла другие формы.
Посмотрим, как развивались его романы.
По формальной последовательности действий они ничем не отличались от романов обычного человека. Рассмотрим их по составляющим.
Знакомство.
Где-нибудь на пляже, или в гостях Кэрролл выбирал себе ребенка. Это всегда была девочка его любимого возраста. Он знакомился с ней.
Представлялся ее родителям. Дарил девочке свою книгу про Алису. Рассказывал интересные истории. Потом, очарованный ребенком, что очень льстило родителям, приглашал ее в гости. Родители не опасались отпустить дочь к преподобному Доджсону одну.
Встреча.
Чаще всего встреча происходила у него дома. Как и полагается в таких случаях, все начиналось с угощения. Он угощал детей чаем с вареньем и всякими вкусными вещами. Развлекал беседой и забавными историями.
Альков.
Потом он предлагал девочке сфотографировать ее. Одна из его гостей вспоминает: «...Из Тома Квода по темной дубовой лестнице поднимались в студию на верхнем этаже его квартиры.. .и почти молитвенный ритуал выбора позы, чему уделялось огромное внимание» (27,66). Этот выбор позы позволял Кэрроллу прикасаться к телу девочки. На странице 115 книги Дж. Падни помещена фотография Кси Кичин, сделанная Льюисом Кэрроллом. По тем временам эта фотография очень эротична. Девочка полулежит на кушетке, ее ноги обнажены выше колена. Возможно, Кэрролл сам снял с нее обувь и чулки.
Фотографирование в те времена требовало длительной экспозиции. Модель должна была оставаться неподвижной в течение нескольких минут. Все это время фотограф смотрел на нее через окуляр аппарата, дожидаясь по таймеру конца экспозиции. Читатели, знакомые со стадиями копулятивного цикла, знают чему это соответствует в нормальном коитусе. Затем он оставлял натурщицу одну и быстро удалялся в лабораторию, чтобы сразу
проявить негатив. Этого требовала технология. Если сразу не закрепить изображение на фотопластинке, оно исчезнет.
Расставание.
Он был галантным кавалером. Вернувшись к своей госпоже, он помогал ей одеться и поправить прическу. Затем он целовал ее на прощание (27,119). С этим связан один интересный эпизод. Кэрролл отмечает в своем дневнике неудачу с «новым маленьким другом Лили Алисой Годфри из Нью-Йорка: восьми лет от роду, но рассуждает как пятнадцатилетняя, не позволила на прощание поцеловать себя на том основании, что «никогда не целуется с мужчинами» (27,83). Кэрролл не скрывает своего возмущения. Он пишет, что в развращенной Америке уже не осталось детей. Он возмущен тем, что к нему отнеслись как к мужчине. Конечно же, он и мысли не допускает, что в его отношении к детям есть хоть малая доля эротики. 1
Продолжение знакомства.
Расставшись, он вступал с девочкой в оживленную переписку. Если представлялась возможность, он еще раз приглашал ее в гости или сам отправлялся в гости к ее родителям.
Так и прошла его жизнь. Его биографию можно назвать биографией в общем-то удачливого педофила. Она интересна тем, что характерна для всех педофилов, не склонных к совращению и насилию. Правда, у других она не так безоблачна.
Рассмотрим теперь случай педофилии когда объектом влечения являются дети своего пола. Такие случаи тем более интересны, что составляют лишь около 5% в общем количестве педофилий (13,114). Можно было бы пойти тем же путем, и проанализировать, например, биографию другого детского писателя -- Джеймса Барри. Но, во-первых, источников о нем гораздо меньше, чем о Льюисе Кэрролле, а, во-вторых, в этом нет необходимости, ибо в нашем распоряжении имеется анализ случая человека, принявшего участие в исследовании.
Анатолий Б., 24 года, обратился в кабинет психологической помощи ЕГУ с жалобами на импотенцию. Ему сразу было рекомендовано обратиться к специалисту-сексологу. Через некоторое время он появился снова с той же проблемой. В той структуре, куда он обратился, уйдя от нас, был врач, который прописал ему метилтестостерон и грандаксин. Анатолий добросовестно принял все таблетки, однако совершенно напрасно, так как у него не было девушки. Выяснилось, что сейчас его главная проблема - это проблема знакомства. Прежние попытки вступить в половой контакт заканчивались неудачей и теперь он боялся, что девушки заранее догадаются о его, как он выразился, несостоятельности. В конце концов удалось снять его опасения. Он познакомился с девушкой и только благодаря опытности последней смог совершить с ней несколько коитусов. Однако скоро он ей надоел. После того, как они расстались, все его попытки начать нормальную половую жизнь успеха не имели. Вся эта работа велась в рамках программы разработки процессуально - деятельностной психотерапии (30). В конце концов, я сказал ему, что исчерпал 1
И все таки, какие-то подозрения на этот счет у него были. Кэрролл прекратил эти занятия после того, как сфотографировал и поцеловал 17-летнюю девушку, думая что ей 8 лет. Открытие ее настоящего возраста заставило его усомниться в естественности своего порыва. свои возможности и настоятельно рекомендовал обратиться в Городской сексологический центр. Он последовал моему совету. Через некоторое время появился снова и заявил, что у него все в порядке. Однако он продолжал навещать меня почти регулярно (с начала 1997 г. по настоящее время) и плавно вошел в мое исследование первой любви. Я не вправе сомневаться, что он обращался в Городской сексологический центр и не хочу подвергать сомнению его сексуальные успехи. Позволю себе ограничиться лишь тем материалом, который получил от него в рамках данного исследования.
Прежде чем приступить к разбору этого случая, хочу сделать несколько замечаний.
То, что 3. Фрейд описывал как детскую сексуальность, относится на самом деле только к ППР (преждевременному психосексуальному развитию). К сожалению, его представления стали элементом культуры и теперь воспринимаются как описание нормы. Поэтому многие родители не видят ничего тревожащего в ранней детской мастурбации или в появлении к 5 - 10 годам сексуальных фантазий, или других суррогатных форм сексуальной активности. А между тем нарастание связанных с ППР психических нарушений приводит в будущем к расстройствам коммуникации, что делает реализацию полового влечения практически невозможной. С другой стороны, половая близость с адекватным партнером не дает того удовлетворения, которое было присуще его детским суррогатным формам. Раннюю допубертатную мастурбацию как у мальчиков, так и у девочек следует считать одним из проявлений ППР. Мастурбация у детей 8-10 лет вызвана либо растлевающим влиянием подростков или взрослых, либо психическими нарушениями. И в тех и в других случаях ее подкрепление оргазмом возможно лишь в результате снижения порогов возбуждения нервных структур, обеспечивающих эякуляцию и оргазм (36,402-405). Эта патология требует медицинского вмешательства.
Мастурбация была для Анатолия самостоятельной находкой. Задолго до поступления в школу (в каком именно возрасте, не помнит) он открыл, что определенные манипуляции с пенисом вызывают острое, «безумное» (его слово), наслаждение. Он вспомнил, что думал о том, что возможно есть еще что-то, что доставляет такое же удовольствие. Изучая свое тело, он обнаружил, что если провести пальцами по внутренней поверхности бедер, возникает ощущение близкое к оргазму, но все-таки это было не то. Уже одно это говорит, на мой взгляд, о сильном снижении порогов. В это же время появились сексуальные фантазии. Он воображал себя взрослым мужчиной, который знакомится с женщинами и ухаживает за ними. Однако в фантазиях половой близости не было.
Вскоре начало сказываться влияние семьи. Родители считали его очень красивым. Они открыто обсуждали его физические достоинства. Хвалили его ноги, руки, кожу. В основном это делала мать. Он вспомнил, как однажды, когда он уже учился в школе, его мать, которая была членом родительского комитета, сказала одному мальчику на утреннике: «Почему ты отказываешься одевать шорты, ведь у тебя такие красивые ножки». Он помнит, как удивился, когда этот мальчик брезгливо оттолкнул ее.
Себя он считал очень красивым. Часто мастурбировал, рассматривая собственные ноги. Когда пошел в первый класс, впервые влюбился в своего одноклассника. В это время в его фантазиях уже не появлялись женщины. Интересовался только мальчиками. Потом все время был в кого-нибудь влюблен. Так продолжалось до одиннадцатилетнего возраста.
В возрасте 11 лет, рассматривая своих одноклассников на уроке физкультуры, почувствовал сильное сексуальное возбуждение. Придя домой, разделся и мастурбировал, разглядывая себя в зеркале. Испытал сильный оргазм. С этого момента мастурбировал перед зеркалом всякий раз, когда
представлялась возможность, но не более одного раза в день. Спешил насладиться собой, потому что считал, что скоро его тело изменится и не будет таким привлекательным. Еще очень боялся начала появления выделений спермы. Решил, что когда они начнутся, прекратит мастурбировать. Запомнил фразу, сказанную более взрослым товарищем: «Я уже бросил это мокрое дело».
Когда начались выделения, перестал испытывать оргазм. Все внимание было приковано к тому, чтобы сразу успеть их вытереть. Стала пропадать эрекция. Мне не удалось выяснить, с чем это связано. Либо со страхом перед разоблачением, либо опасался за свое здоровье. Он отрицал и то и другое. Уверяет, что после появления эякуляции перестал заниматься онанизмом.
Решил, что половая жизнь для него закончилась. С этого времени начал присматриваться к детям более младшего возраста. С тех пор и до настоящего времени, где бы ни был, оглядывался на детей, которые ему нравились. Мне трудно поверить, но он уверял меня, что в подростковом возрасте в редких эротических сновидениях ему снились девушки. Сексуальные фантазии вспомнить не смог или не захотел. Вспомнил лишь, что придумал себе младшего брата. Фантазировал, что заботится о нем.
В старших классах очень хотел стать детским писателем. Рассылал свои рассказы и повести в разные детские журналы, неизменно получая отказы. Мечтал, что по его произведениям снимут фильм, и он будет много общаться с мальчиком, который будет играть главную роль. Мечтал также о том, что как детский писатель будет иметь много маленьких друзей. Ну, совсем, как Льюис Кэрролл.
После окончания школы поступил в вуз на одну из филологических специальностей. До сих пор не оставляет надежды стать писателем.
Когда шел на практику в школу, очень волновался. Боялся, что дети не будут его слушать. Был поражен тем, как хорошо дети приняли его. Вообще, он им понравился. Здесь в школе он пережил свою первую «любовь». Аттрактором стал мальчик десяти лет. Этого мальчика он стал выделять среди других детей, подчеркивать его интеллект. Останавливал на переменах и беседовал на темы о литературе. Стал провожать его после школы. Однажды пригласил его к себе домой к обеду. Познакомил с матерью. Показал свою библиотеку и подарил несколько книг.
Говорит, что к мальчику даже не прикасался, но все время думал только о нем. Восхищался его умом и красотой.
Когда Анатолий начал перезваниваться с мальчиком по телефону, в школе появился отец последнего. Он нашел Анатолия, вернул книги и просил больше не беспокоить сына. Никакого скандала не было. Вскоре окончилась школьная практика а с ней и период встречи с аттрактором, конкретизации объекта влечения (сверхактуальная ситуация). Стадию аларм-реакции мне выделить не удалось. Похоже, что сразу началась сублимация. Приходил к школе. Старался встретить мальчика после занятий. Тот обходил его. Иногда вообще не появлялся. Наверное, прятался. Тогда стал наблюдать за ним издалека. Продолжал свои литературные занятия. Окончив вуз, пытался попасть на работу в ту же школу, где проходил практику. Однако это не удалось. Стал
работать учителем в другой школе. Здесь повторилась та же история. Правда, родители не вмешивались. Ухаживал за новым мальчиком пока тот не перешел в следующий класс. После этого потерял к нему интерес.
Что-то все-таки заставило его искать половую близость с женщинами. После неудач стал обращаться за психологической помощью.
Получить для анализа его литературные произведения, которые, кстати, нигде не печатались, не удалось.
Я пытался выяснить, как влияли на детей его ухаживания. Его оценки очень субъективны. Однако некоторые косвенные данные говорят о негативном влиянии. Так, Анатолий сказал мне, что отношения этих детей с одноклассниками становились неважными. Им было трудно общаться. Здесь тоже просматривается стремление к подчинению и разрушающее влияние на психику ребенка. Меня удивляют родители, которые не видят в дружбе своих детей со взрослыми ничего настораживающего.
А теперь нам осталось только рассмотреть любовь гомосексуалистов.
Тамара М. оказалась у меня случайно. За психологической помощью обращаться не собиралась. Студенты факультета психологии проходили практику по психологическому консультированию на базе нашего кабинета, и кто-то уговорил ее побыть клиентом. Однажды этот кто-то не смог прийти и мне пришлось принять ее самому. После чего я оставил ее у себя.
Тамара жаловалась на страх крови. В журнале уже было записано: «фобия крови?». Вид крови вызывал у нее состояние, близкое к обморочному. Так она говорит. Очень скоро выяснилось, что впервые этот страх возник у нее с появлением менструаций. Обнаружилась устойчивая ассоциативная связь: кровь напоминала о менструациях. Менструации напоминали ей, во-первых, о том, что она женщина и, во-вторых, что она стала взрослой. «Не хочу быть взрослой, — возбужденно повторяла она, когда мы подошли к этой теме, - не хочу стариться».
Внешне она очень похожа на хорошенького мальчика. Короткая стрижка, одежда, манеры. С первой встречи я невольно ловил себя на мысли, что разговариваю с мальчиком. Однажды, когда волосы ее немного отросли, я сделал ей комплимент: «Наконец-то вы стали похожи на девушку, и вам это очень идет». Ее реакция меня удивила. Она огорчилась и встревожилась. Следующий раз она снова пришла с очень короткой стрижкой.
К сожалению, много информации от нее получить не удалось. Я выяснил лишь, что она училась в интернате, в котором дети спали в общих спальнях.
Еще до появления первых менструаций у нее был роман с девочкой - одноклассницей. Они целовались, скрываясь от посторонних глаз, залазили друг к другу в постель. Сейчас у нее есть подружка - маленькая и хрупкая девушка ее возраста. Сколько ей самой лет, она мне так и не сказала.
В дальнейшем консультирование по методу символдрамы (39) позволило повлиять на ее сексуальную ориентацию.
Следует признать, что «любовь» педофилов и гомосексуалистов отличается от отношений садо-мазохистского альянса. Для садо-мазохистов характерны только отношения, напоминающие любовь-страсть. Педофилы и гомосексуалисты склонны больше к романтическим формам любви, реже к половым. В то же время и там и тут имеется полное совпадение периодов с таковыми у настоящей любви. Можно даже предположить, что сублимационный период даже более развит. Однако как в случаях садо-мазохизма, так и в случаях педофилии и гомосексуализма природное остается подчиненным социальному и не в состоянии преодолеть усвоенные сексуальные стереотипы.