Верно определить причину заболевания подчас означает уже наполовину вылечить болезнь. Однако враг сплошь да рядом бывает столь коварен и скрытен, столь искушен в дезинформации и замаскирован, что выявить и распознать его — дело иной раз архисложное. Но не обнаружить источник беды, не поставить диагноз — значит обречь больного на длительные страдания, на хронику, а, может быть, и на гибель. Свод диагностических злоключений, обманчивых заключений, поставленных блистательными консилиумами и опровергнутых, увы, патологоанатомами, воистину огромен. Приведу лишь один конкретный пример: буквально десятки как квалифицированных врачей, так и талантливых целителей (так называемых экстрасенсов) ставили десятки же различных диагнозов одному страдальцу, у которого что только ни болело в брюшной полости! Грешили и на желудок, и на поджелудочную железу, и на желчный пузырь, и на все разделы кишечника, по очереди предлагали вскрыть то одно место, то другое, то третье. Изнуряющие боли тем временем длились месяцы и годы... В конце же концов оказалось, что всеми просмотренный, вялотекущий более двух лет аппендицит вызвал в брюшине повсеместное образование спаек, и эта тотальная спаечная болезнь, имеющая воспалительное происхождение, терзала, изнуряла и убивала человека на глазах у множества врачевателей. В данном случае буквально выстраданный диагноз позволил обойтись без не просто бессмысленной, но вредной резекции, и найти возможность с помощью тонко подобранных индивидуальных гомеопатических элементов (а затем и горячих грязей) добиться рассасывания спаек; но если бы так и не удалось докопаться до истины?..
Сейчас с помощью современного и суперсовременного диагностического оборудования (если оно только имеется под рукой) можно тонко и точно определить великое множество заболеваний. Я знаю прибор с числом 1200 болезней, чьи симптомы заложены в компьютерную память. Не говоря о приборе, работающем по методу Р. Фолля и синтезировавшем в себе знания, накопленные Востоком и Западом, существует и успешно применяется немало и других электронно-аналитических систем, начиная с кирлиан-ди- агностики. Меня восхищает, что врач С. К. Кожемякина посредством своего прибора диагностирует целиком семью, и это позволяет выявлять не только схожие (генетические) заболевания, но и вредные воздействия членов семьи друг на друга (полезные — тоже). Знакомство с этими устройствами в деле вызывает, как правило, восхищение и желание заручиться постоянной помощью подобных советников. И компьютерные томографы, и эхолокаторы, и старые верные рентгеновские аппараты, и устройства для изучения состава крови, мочи, желудочного сока, разного рода миниатюрные гастроэндоскопы — все это плюс другие удивительные средства диагностики уже существуют и верно служат здравоохранению. И я — целиком за то, чтобы служили впредь, и чтобы отряд таких-то замечательных помощников рос и увеличивался количественно и качественно. Как, например, сенсацией мирового уровня станет прибор быстрого тестирования количества в крови К, Mg, Na, Ca, который готовит А. В. Жирнов. Он опирается на теорию и практику гениального русского врача А. С. Само- хоцкого, который умел избавлять больных от самых грозных заболеваний, выравнивая в их крови баланс названных четырех элементов: великолепный пример интегрального подхода к здоровью!
Что смущает, однако: во-первых, цены на услуги с помощью аппаратуры (в ряде случаев они эквивалентны уже не месячной, но годовой зарплате нормального члена профсоюза); во-вторых, то, что самые «образованные» из этих модерновых помощников далеко не сразу станут обитателями каждой из районных поликлиник: наша медицина пока весьма далека от взлета своего материального благосостояния. И, в-третьих, самое-то главное: всегда могут встретиться такие ситуации, при которых даже самый изощренный в переборе вариантов электронный помощник окажется бесполезным: вариант лежит вне его тезауруса. Именно поэтому непоколебимо и стою за комплексное использование самых разных, даже принципиально отличных способов диагностики: от томографии до выхода на кармическую ячейку, от электрокардиографа до «третьего глаза». Приборное обследование — прекрасное подспорье (или даже основа) для всех других видов диагностики — были бы специалисты хорошие.
Судьба подарила мне радость общения с замечательными народными целителями, каждый из них работал предельно достоверно и по-своему. Иван Гайронский из Львова направлял в глаза пациента яркий свет и через лупу просматривал пятнышки на разных сегментах их радужной оболочки: его иридодиагностика была безупречной! Он указывал не только на наличие тех или иных токсичных веществ в организме, но и на ход процесса (от здоровья к патологии или наоборот), но и на взаимоотношения больного с окружающей его природной средой и людьми, но и на восприимчивость к тем или иным лекарственным веществам со стороны не только самого пораженного органа, но и других функциональных систем. Он глядел в глаз и как будто читал с листа, и чтение это было долгим, охватывающим множество аспектов. А потом он, наследник трехвекового рода травников, подбирал для больного свои составы, и они исцеляли — даже от тяжких недугов, к примеру, даже на уровне разветвленных метастазов. Айджан Курманбе- ков из-под Алма-Аты, напротив, практически всех лечил той или иной спиртовой концентрацией женьшеня в сочетании с адамовым корнем, требуя строго придерживаться заданной им белковой диеты в течение года. Его диагностика также была удивительно точной: он быстро пробегал пальцами, как по клавиатуре флейты, по артериям над левым, а потом над правым запястьем пациента и затем подробно рассказывал ему о состоянии его здоровья — вплоть до самых неожиданных ситуаций. Так он сообщил знаменитому мастеру восточных единоборств Георгию С., что тому врачи при операции ошибочно, наперекрест сшили внутренние сосуды (а сам-то Георгий Айджану при встрече ничего не сказал об этом). Я сам присутствовал при эпизоде, когда этот целитель, бегло коснувшись пальцами руки пожилой женщины, решительно сказал: «Иди, баба, прочь, ты — пьяный, всю картину мне испортила!» — «Батюшка, Христос с тобой! Да я и не пью никогда!» — запричитала женщина... «Иди, иди, меня не обманешь...». Короче говоря, в результате разборки выяснилось, что пациентка вчера утром приняла 25 капель элеутерококка, который был настоян на спирту!.. Таковы вот феноменальные возможности человека-врачевателя при пульсодиагностике. Не удержусь от рассказа еще об одном эпизоде: коснувшись пальцами запястья молодой женщины, Айджан заявил: «Езжай домой, баба, нет у меня нужной для тебя травки». А когда она. понурившись, пошла за ворота, он задержал ее мужа и сказал ему: «Ты будь готов, она через 26 дней помрет». Через год я спросил Айджана о судьбе той женщины. Он напряг память и ответил: «Умер баба через месяц, никто уже не мог ей помочь. Зачем бы я деньги с нее брал, зачем женьшень зря тратил?».
Таковы были те целители, имена которых уже ушли в легенду. Но разве меньше удивляют и восхищают те, которые успешно врачуют сейчас? Мне приходилось уже писать в «Трех китах здоровья» о харьковчанине Анатолии Павловиче Бабиче, знаменитом ныне в общеевропейских масштабах. Его диагностика осуществляется посредством ответов, получаемых с помощью отвесика. Целитель, в строгой последовательности двигаясь от интегральных систем организма к отдельным органам, задает вопросы и получает ответы, на основании которых и начинает, прочитав молитву, действовать. Понимаю, что почти любой из ортодоксальных медиков в этом месте моего изложения недоуменно или пренебрежительно пожмет плечами. Но все решает практика, а мне не известен ни один из так называемых профессионалов, который добивался бы в столь короткие сроки, как это удается А. П. Бабичу, освобождения человека от столь грозных недугов.
Другой удивительный целитель, Альберт Венедиктович Игнатенко, добрые и давние отношения с которым я высоко ценю, диагностирует тоже сугубо по-своему: принимая тончайшие вибрации поочередно от чакр пациента и консультируясь о его состоянии с информационным полем, в котором каждый человек обладает своей индивидуальной ячейкой. И опять-таки вижу тщательно скрываемые или откровенно ядовитые улыбки скептиков от медицины, и опять-таки спокойно отношусь к этим вполне естественным знакам недоверия, ибо реальная-то практика цели- тельства А. Игнатенко для них не более, чем голубая мечта. Так, например, в кратчайшие сроки он убирает многолетнее заикание или энурез (ночное недержание мочи), а с другими болезнями справляется тоже намного быстрее, чем этого добивается официальная медицина, но не пользуясь при этом химическими лекарствами.
Вот как классифицировал способы информационноэнергетической диагностики самый, думаю, осведомленный в научном обосновании экстрасенсорных процессов из всех практикующих целителей В. Б. Поляков: •
информационно-энергетическая диагностика с помощью рук; •
диагностика взглядом; •
диагностика по ощущениям в собственных органах; •
диагностика по ощущениям в голове; •
умственная диагностика по затемнениям (просветлениям) на фантоме; •
умственная диагностика по цветному образу пациента; •
диагностика по «первой мысли»; •
интуитивная диагностика всем телом; •
диагностика интуитивного знания; •
диагностика во времени; •
кармическая диагностика; •
пондеромоторография.
Но и на этом перечень способов диагностики не завершен. Ясновидящая (но слепая в жизни) Ванга предпочитала считывать всю информацию о человеке, в том числе и о его болезнях, по кусочку кристаллического сахара, который полные сутки находился либо у самого больного, либо лежал рядом с ним — на столе или в кровати под подушкой. Сибирские шаманы диагностируют, разумеется, иначе. Короче, способов — множество, и я еще раз хочу напомнить слова Н. Бора о многоаспектности горы Фудзияма: сколько разных картин с нее ни рисуют, гора, в сути своей, остается одной и той же. Человек многомерен и многосложен, и естественно, что все эти различные виды диагностики не отменяют один другого, но только дополняют общую картину. Тем не менее, существует, на мой взгляд, среди всех здесь названных и неназванных способов один, наиболее всеохватный. Это — биолокационный способ.
Мне известно немало школ и практикующих целителей, которые пренебрежительно, как о «детсадовском», отзываются о диагностическом методе посредством рук. Я слышал из их уст суждения о том, что любой экстрасенс-приготовишка уже через две недели обучения со смехом откажется от этого примитивного средства, овладев способом информационного диагностирования либо открыв для себя способности «третьего глаза», либо продвинувшись вперед и выше еще каким-либо образом. Я не дискутирую с ними, тем более, что знаком с великолепными мастерами, которые работают, как говорится, «не прилагая рук». Тем более, что и сам я в сомнительных для меня случаях перепроверяю себя многими способами. Но вот что не идет из моей головы (и, думаю, никогда не уйдет): организовал я как-то консилиум из дюжины весьма продвинутых, опытных экстрасенсов, попросив их посмотреть скромную женщину, обратившуюся с вполне определенной жалобой, о которой я им не сообщил. Работа у них шла весьма активно, и было названо до трех десятков (совпадающих либо разных) недужных мест. Да, это верно, что у нее была разбалансирована щитовидка и забит желчный пузырь, что позвоночник был покрыт отложениями солей, а селезенка работала едва-едва. Но самое-то главное открытие для меня заключалось в том, что ни один маэстро не указал на главный повод ее прихода: онкологическое заболевание левой груди!.. А ведь при биолокации руками подобного невероятного конфуза даже теоретически быть не могло, ибо сигнал от раковой опухоли буквально морозит, холодит ло- цирующую ладонь (в отличие от всех других заболеваний, которые дают разной степени тепловые посылы).
После этого навсегда шокировавшего меня случая (ведь ошиблись не один-два-три человека, а все без исключения!) я очень спокойно отношусь к лихим разговорам о детсадовском якобы уровне биолокационною способа. При спокойной неторопливой работе по определенной методике нет и не может быть пропущенного недуга, ибо каждый орган, испытывающий дискомфорт, неизбежно меняет уровень своего сигнала по сравнению с нормой, и это отклонение практически не может быть не услышано, дело лишь в том, чтобы его верно истолковать, идентифицировать. Работа рамочкой — вариант биолоцирования.
Есть еще один важный аргумент в пользу развития безошибочной чувствительности биолокационной способности наших рук: этот способ может дать такие конкретные результаты, которые электроника получить пока не может (и не знаю, сможет ли когда-нибудь). Повторяю и повторяю: я — всячески за использование всей возможной диагностической техники. Суть, однако, в том, что она — подобно компьютерам — увеличивает возможности человека, но заменить его не может. Вот примеры. Первый: в привилегированную больницу (бывшую им. Свердлова) привезли заслуженного отставного военного с субфебрильной, изматывающей температурой. Проверили многие специалисты все, что могли, ничего особенною не нашли. Идет день за днем, неделя за неделей, его на всякий случай глушат антибиотиками, а температура — держится, а человеку — все хуже. При посещении своего больного я обратил внимание на землистый вид военного, спросил, в чем дело. Он лишь беспомощно пожал плечами и не стал возражать на мое предложение посмотреть, его, хотя «во всю эту биоэнергетическую мистику» убежденно не верил. Согласно «уставу», я начал биолоцирование с головы и почти сразу же почувствовал, как острый луч-сигнал невероятной силы чуть ли не прожег мне ладонь. Что такое? Откуда?!.
Короче говоря, оказалось, что давно умерший зуб, сокрытый под стальной коронкой, внешне абсолютно безболезненный, усиленно разлагался и постоянно выделял в кровь мертвенный яд. Пациент (не без сомнений, правда) назавтра же убрал у стоматологов эту коронку, все ужаснулись ее «содержанию», а к вечеру температура больного нормализовалась.
Еще пример — и опять из привилегированного заведения, где болящему изо всех сил хотели помочь посредством всех возможных человеческих и технических способов. Великий без кавычек врач-целитель Александр Романович Довженко лечился в санатории ЦК Украины от общей слабости, но бодрости у него не прибывало. Я и не знал, что он наслышан о моем существовании, но, оказывается, книгу «Три кита здоровья» он прочел и, узнав о моем гостевании в Киеве, пригласил к себе в апартаменты, комфортней которых трудно себе и представить. После сердечной беседы с этим замечательным, доброжелательным человеком я предложил его посмотреть, он согласился.
Меня сразу же насторожил необычный сигнал от теменной части головы. Пролоцировав весь организм, я вновь вернулся к этому сигналу, стал выспрашивать, что да как, обращали ли на это место внимание врачи. Нет, не обращали, ведь там ничего не болит. Опять, как в случае с тем военным, ситуация глухая — сам-то организм болевого синдрома не испытывает. Стали разбираться. Александр Романович сильно поднапряг память и вспомнил, что 47 лет тому назад, будучи молоденьким солдатом, он был контужен, но в пылу боев за освобождение Украины было не до отлеживаний, и вроде бы все прошло само собою... Но вот, оказывается, не прошло: ушибленная когда-то мозговая ткань заявила, что с нею надо считаться. После того, как враг был обнаружен, нашлись и средства (тоже нетрадиционные), чтобы заставить его сдаться.
Число парадоксальных примеров может быть и увеличено, но задача не в приумножении их: суть проблемы в том, что разобраться в заболеваниях столь сложной системы, как человек, может столь же многосложная, как и он сам, система, до высот которой машинам не подняться. Допустим, через некоторое время во всех поликлиниках поставят приборы, способные провести ту относительно несложную диагностику, о которой я поведал сейчас в двух примерах. Но вот вопрос: а как они справятся со многими более сложными случаями, например, с заболеваниями наведенными? Их-то какие приборы, кроме человека, могут распознать?