ШОТА РУСТАВЕЛИ
Врачам, как мы уже говорили, давно известно, что от эмоционального состояния человека, от его настроения нередко в значительной степени зависит эффективность проводимого лечения. Оптимисты, люди, у которых превалирует бодрое настроение, стеническое состояние, которые верят в лечение и свои жизненные силы — поправляются быстрее. «Отец» медицины Гиппократ считал, что «мощный дух спасает расслабленное тело». Страх же перед болезнью, чувство обреченности, тоска — мешают лечению и подчас весьма существенно. Еще лейб-медик армии Наполеона Бонапарта Леррей отмечал зависимость эффективности лечебных мероприятий от настроения раненых и больных и говорил, что лечить солдат наступающей, побеждающей армии легче, чем солдат армии, терпящей поражение.
Все это с давних пор диктовало людям, занимающимся врачеванием, необходимость прибегать к методам коррекции эмоционального состояния своих подопечных, ибо, как говорил Платон, «нельзя лечить тело, не леча душу». В глубокой древности для этого использовались опий, индийская конопля, мандрагора, вино.
О лечебных свойствах опия упоминается в составленном 3500 лет назад Эберском папирусе, в сочинениях Гиппократа, Плиния, Диоскорида. Прекраснейшая из смертных дочь Зевса и Леды, Елена, как поведал Гомер, для устранения печали, страха и боли приготовляла лекарственное вино, которое, по мнению нейрофармаколога академика В.В. Закусо- ва, представляло собой, по-видимому, не что иное, как вино с опием. Геродот, рассказывая о быте скифского племени массагетов, обитавшего в прикаспийских степях, говорил: «Они садились вокруг дерева, бросали в разводимый костер какие-то плоды и опьянялись дымом этих плодов, как эллины опьяняются вином». Истории известны даже так называемые опийные войны, которые вели с Китаем Англия, США и Франция в период 1839—1860 гг. в связи с попыткой китайских властей ограничить ввоз опия в страну.
Наряду с опием и его производными большое распространение, особенно в странах Востока, издавна получили препараты индийской конопли (гашиш, анаша, марихуана и т.п.). В Мексике и других странах нынешней Латинской Америки аборигенам-индейцам с незапамятных времен известны «радости», которые может доставить кактус пей-отл (в дальнейшем получивший научное название ангалоний), содержащий, как оказалось, алкалоид мескалин, являющийся нервным ядом.
1
_1 Алкоголь и наркотики ведут к расстройствам сознания, психики, нарушениям восприятия происходящего вокруг, к изменению отношения к людям.
Гигантские размеры во всем мире приобрело употребление алкоголя. Древнейший из алкогольных напитков — вино. Позже появились более крепкие спиртные напитки, которых сейчас так много, что только перечисление их названий могло бы занять, вероятно, не одну страницу.
Вызывая выраженные изменения в состоянии эмоциональной сферы, алкоголь и наркотики ведут к расстройствам сознания, психики, нарушениям восприятия происходящего вокруг, к изменению отношения к людям, событиям, собственной личности. Действие их на организм человека, и прежде всего на его эмоциональное и психическое состояние, специфично. Так, Г. Глязер указывает, что «если мак, т.е. опиум, как бы отделяет душу и тело от земных ощущений, и человек незаметно для себя оказывается как бы в потустороннем мире, то ангалоний возбуждает именно чувства земных радостей, а сознанию человека открывается новый мир». Такое действие ангалония на человека было причиной того, что древние жители Мексики видели в этом растении больше, чем продукт природы. Они видели в нем божество, которое перевоплотилось в растение.
Прием наркотиков и алкоголя снижает чувствительность к боли, а также способность критически относиться к себе и своим поступкам («Пьяному — море по колено»), вызывает эйфорию — немотивированную веселость, необоснованное радужное представление о собственной личности и об отношении к ней окружающих. Расстройства состояния эмоциональной сферы сопровождаются иногда различными двигательными нарушениями — от хаотической, бессмысленной чрезмерной активности до полного мышечного расслабления. Прием многих наркотических препаратов ведет к ярким галлюцинациям, эротическим переживаниям и другим расстройствам высшей нервной деятельности.
И наркотики, и алкоголь — сильнодействующие средства, применение которых при лечении некоторых патологических процессов несомненно целесообразно и полезно; выйдя же из-под медицинского контроля, они способны натворить массу бед.
Обычно довольно быстрое привыкание к наркотикам и спиртным напиткам, ведущее в итоге к наркомании и алкоголизму, представляет собой огромное социальное зло, вызывая психическую и физическую деградацию человека. Первыми признаками хронического отравления алкоголем или наркотиками являются эмоциональная неустойчивость, склонность к психопатическим реакциям, апатия, депрессия. Затем в результате грубых изменений в сфере этических чувств и представлений резко меняется моральный облик человека, сужается круг его интересов, он забывает свои социальные обязанности перед семьей, обществом, государством. Алкоголизм и наркомания постепенно приводят человека к гибели, принося много несчастий окружающим и прежде всего родным и близким людям. Особенно тяжело страдают при наличии в семье наркомана или алкоголика дети.
Коварные последствия применения наркотиков и злоупотребления алкоголем известны давно. Издавна во многих странах делались попытки введения «сухого закона»; многие правительства пытались создать преграды и наркотикам, но все эти благие намерения не имеют серьезного успеха. Наркомания и алкоголизм в настоящее время являются одной из основных причин расстройства психического и физического здоровья людей во всем мире.
Даже теперь, когда в большинстве стран мира имеется законодательство, запрещающее торговлю наркотиками и их применение без строгих медицинских показаний, они являются основным товаром современных контрабандистов, дают колоссальные доходы наркомафии, в связи с чем торговля ими широко распространена и они пока что остаются неистребимы. Стремление ограничить употребление алкогольных напитков пока что также неэффективно, они производятся в огромных количествах и губят здоровье многих миллионов людей практически повсеместно. Наркомания и алкоголизм в настоящее время являются одной из основных причин расстройства психического и физического здоровья людей во всем мире.
В связи с этим в нашей стране временами принимаются энергичные меры борьбы с алкоголизмом, направленные на ограничение производства и продажи спиртных напитков, на проведение соответствующих воспитательных мероприятий и обеспечение обязательного, а в случае необходимости и принудительного лечения людей, страдающих этим разрушающим тело и опустошающим душу пороком.
В отличие от наркотиков и алкогольных напитков, такие дары природы, как чай, кофе, какао, благодаря содержанию в них кофеина и тиобромина, также влияют на эмоциональное состояние человека, но оказывают на него умеренное тонизирующее действие. Приятный вкус и бодрящий эффект от напитков, приготовленных из листьев чайных кустов, плодов кофейного дерева и дерева какао, а также позже появившихся напитков из листьев кокаинового куста (кока-кола и пепси-кола) давно обеспечили им широчайшее распространение во всем мире. С той же целью с определенным успехом давно принимаются препараты китайского лимонника, женьшеня, аралии маньчжурской и других подобных лекарственных средств. В качестве успокаивающих лекарственных средств с давних пор применяются препараты брома, валерианы, пустырника, мяты
перечной, душицы обыкновенной, пиона пассифлоры и пр. Однако с помощью этих лекарственных средств далеко не всегда удавалось добиться желаемого эффекта в регуляции эмоциональной сферы пациентов.
Поворотной вехой в фармакотерапии заболеваний, проявляющихся прежде всего нарушением функции эмоциональной сферы, явилась разработка и клиническая апробация таких психотропных препаратов, как аминазин и резерпин. С тех пор фармакологи ежегодно стали предлагать десятки синтетических психотропных препаратов, имеющих различный спектр действия. Это позволило врачам активно и эффективно лечить многие психические заболевания, неврозы и невротические наслоения, сопутствующие различным болезням.
Действие психотропных препаратов на состояние эмоциональной сферы человека побудило пользоваться ими не только для лечения болезней, но и для коррекции эмоционального состояния здоровых людей. В связи с этим родилась надежда на то, что с помощью психотропных средств возможно в какой-то степени оградить мозг от неблагоприятных воздействий интенсификации жизни, уменьшить выраженность психических и эмоциональных травм, а также снизить утомляемость и повысить работоспособность.
1
_к Такие дары природы, как чай, кофе, какао, благодаря содержанию в них кофеина и тиобромина, влияют на эмоциональное состояние человека, оказывая на него умеренное тонизирующее действие.
Свойственное нам желание освободиться от угнетающе - го психику плохого настроения, чувства неудовлетворенности, неудовольствия, усталости — вполне естественно. Возможность достичь этого с помощью синтезированных фармацевтической промышленностью таблеток весьма заманчива. Но большинство психотропных средств предназначено только для лечения психиатрических и неврологических больных. Употребление же их здоровыми людьми нередко ведет к развитию у них сонливости или чрезмерно-
го эмоционального возбуждения, к затруднению процесса мышления, снижению трудоспособности. При этом нарушаются свойственные здоровому человеку адекватные эмоциональные реакции, что сказывается на отношении его к окружающим, на его поведении. Наконец, среди психотропных средств есть и такие, которые способны вызывать галлюцинации и вообще уводить человека из реального мира.
Даже в тех случаях, когда однократный прием психотропного препарата дает желаемый положительный эффект, повторные дозы его могут привести к отрицательному результату. К психотропным средствам, как и ко многим другим лекарствам, со временем наступает привыкание, что заставляет увеличивать дозы препарата, а это, в свою очередь, извращает его влияние на эмоциональное состояние человека. Длительный прием некоторых психотропных средств делает людей апатичными, неспособными к сопереживанию, ведет к непониманию ими нюансов эмоционального состояния окружающих. В результате меняется характер человека, изменяется его личность. На смену «заблокированных» эмоций приходят равнодушие, черствость, эгоистичность. Психиатр Д. Д. Федотов и психофармаколог Г. Я. Авруцкий в связи с этим совершенно справедливо говорили о том, что «любое искусственное вмешательство в здоровую психику человека приводит в конце концов к нарушению гармонии личности. Смещается, тускнеет спектр эмоций, изменяется мировосприятие, снижаются адаптационные возможности».
Конечно, в ряде случаев разумное применение психотропных средств может быть полезно и здоровым. Оно оправдано, например, при некоторых стрессовых ситуациях. Но чрезмерное и необоснованное увлечение ими вселяет определенную тревогу. А увлечение психотропными препаратами приобретает подчас буквально устрашающий характер. Так, профессор У. Эванс сообщает, что только в 1969 г. в США было выписано девяносто миллионов рецептов на слабые транквилизаторы и семнадцать миллионов — на антидепрессанты. Злоупотребление психотропными средствами ведет к тому, что мощные лекарственные
средства, призванные помогать человеку, нередко подрывают его физическое и психическое здоровье. Фармаколог академик В.В. Закусов указывал, что «психотропные средства должны применяться только под контролем врача и общества, поскольку их применение всегда будет связано со здоровьем и жизнью человека».
Чрезмерное увлечение психотропными препаратами делает необходимым более трезвое отношение к ним. Необходимо уточнять круг показаний к их применению, больше внимания уделять к уже установленным противопоказаниям к ним. Не следует забывать и древнего, в течение многих веков оправдавшего себя на практике лечения некоторых функциональных заболеваний и, в частности, различных форм невроза методами психотерапии. Их основой является убеждение и внушение, целью — изменение отношения пациента к факторам, оказывающим на него психотравмирующее действие.
Внушение, в основе которого лежит воздействие на эмоциональную сферу человека, на подсознательные механизмы его психики и на характер мыслительных процессов, старо, как мир. Словесное и пантомимическое воздействие на психику больных использовали с лечебной целью Платон, Аристотель, Гиппократ. Долгое время внушение было окружено ореолом таинственности, загадочности и мистического страха. Достигнутые за последнее время успехи в разработке проблемы эмоций способствовали выяснению механизмов внушения и самовнушения, познанию их физиологической основы. Отмечено, что чем активнее реагирует человек на эмоциогенные воздействия, чем он более впечатлителен, тем легче он поддается внушению. Несомненно, что внушаемость прямо пропорциональна доверию к внушающему. Люди, особенно легко внушаемые, способны принимать содержание внушения «за чистую монету». «Очевидно, аппарат веры, — пишет психотерапевт Вл. Леви, — превращающий опасения в надежды и явь, теснейшим образом связан с эмоциями; его главная часть относится к неосознаваемой сфере психики; он автоматически анализирует поступающую информацию и рождает гипотезы, определяя ранги их внутренней вероятности; он,
видимо, и создает знакомое каждому чувство достоверного и недостоверного: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда».
Чрезвычайно эмоциональны, впечатлительны, а значит, и внушаемы дети. Авторитетный для них человек способен внушить им все, что угодно. Очень чуткая к внешним воздействиям, еще «не окрепшая» эмоциональная сфера ребенка может чрезмерно интенсивно отреагировать, например, на попытку слегка попугать его. Дети подчас слишком бурно реагируют на перипетии сюжета читаемых им книг, и матери нередко жалуются на то, что после чтения «страшной» сказки ребята плохо засыпают и даже во сне нередко всхлипывают, видимо, «досматривая» недочитанную историю сказочных героев.
1
^1 Чрезвычайно эмоциональны, впечатлительны, а значит, и внушаемы дети. Авторитетный для них человек способен внушить им все, что угодно.
Дети чувствительны к эмоциональной обстановке в семье. Они с большим сочувствием относятся к животным, эмоционально воспринимают все, что происходит в природе. Вообще дети, по сравнению со взрослыми, живее реагируют на происходящее вокруг, больше радуются и огорчаются. От воспитания, от всей обстановки в семье зависит характер доминирующих у ребенка эмоций: веселый ребенок или грустный, общительный или замкнутый, добрый или злой. А преобладающие эмоции, чувства детей обычно в значительной степени определяют их отношение к окружающим, их поведение. Вот почему тем, кто общается с детьми, надо помнить о повышенной их эмоциональности,
о хрупкости детской души и не внушать им (даже случайно) робости и жестокости, апатии и злобности, а также других эмоций, отрицательно влияющих на развитие личности растущего человека.
Первобытные люди, а также наши современники, сохранившие первобытнообщинный социальный уклад и пока что в силу многих и разных причин не постигшие прелестей и уродств цивилизации, по своей чуткости к природе, по своей склонности к фантазии, по своей впечатлительности, доверчивости и внушаемости напоминают наших детей. Мир их полон тайн, добрых и злых духов, которые могут нести людям радости и беды. Это делает их жизнь тревожной. Они признают власть над собой призраков и находятся в постоянном страхе, боясь этих призраков прогневить. И если в среде таких людей выделяется человек, берущийся вступить в общение со всемогущими духами и обещающий облегчить участь тех, кто попал к ним в немилость, человек, который берется порицать и исцелять, защищать и вершить суд, и деятельность этого человека на первых порах сопровождается зримой удачей, он приобретает в племени, а иногда и во всей округе непререкаемый авторитет. Такой авторитет имели (и кое-где имеют до сих пор) знахари, шаманы, колдуны и маги, которые с помощью хитрости, обмана и фанатизма создают себе славу и материальное благополучие, поддерживая в своих соплеменниках веру в сверхъестественные силы и в свою к ним причастность, а следовательно, и в свое всемогущество.
Как пишет большой знаток знахарства в слабо развитых странах Г. Райт: «Психологическое порабощение одних людей другими старо, как мир. На земле всегда были люди, жаждавшие власти. Но искусная, хорошо продуманная практика овладения человеческим сознанием, контроля над ним, практика превращения этого сознания в глину, из которой можно вылепить все, что угодно, — это вклад, которому общество обязано прежде всего знахарям». Всегда и повсюду, если люди испытывали дефицит знаний, в их среде появлялся знахарь, который хоть чем-то мог заполнить зияющие бреши в их представлениях о природе. Знахарь существует во всех частях света. «На западном побережье Африки он нгомбо, в центральной Африке — нианга, у народностей фанга — мбунга. У большинства коренных народов Южной Америки он курандейро или фейтесайро, а у племен, проживающих в Перуанских Андах, — он бруджо. В Малайе — он мен-дуг, на Борнео — маданг, на Яве — ду- кан. У гренландских эскимосов — ангакок» (Г. Райт). Все они, хотя и зовутся по-разному, имеют общее главное оружие, которое позволяет им господствовать над окружающими людьми; это оружие — способность к внушению. Колдуны и знахари знают, что массовому внушению содействует эмоциональное возбуждение. Для успешного внушения следует создать у внушаемых покорность и веру и таким путем подготовить их к внушению.
Сила внушения носит подчас изумительный характер. Так, в книге «Последние тайны Африки» Л. Грин рассказал
о том, как к одному из чиновников окружного управления бывшей в ту пору африканской колонии Танганьики пришли расстроенные местные жители и пожаловались на то, что их племя постигло большое несчастье: по повелению колдуна упал священный баобаб и, по его словам, если дерево не поднимется, все племя погибнет.
Когда чиновник приехал на место происшествия, он увидел старейшин племени, горестно сидевших вокруг целого и невредимого баобаба. Они были уверены, что дерево повалилось, и никакие уговоры не могли их в этом разубедить. Лишь после долгих просьб, а затем и угроз чиновник заставил колдуна «поднять» баобаб. Был разожжен костер, и в жертву принесли козла. С криками изумления и радости старики наблюдали, как «упавшее» дерево вновь занимает прежнее положение. Это был случай массового гипноза, захватившего всех присутствующих за исключением чиновника. Случай этот был зафиксирован в официальном протоколе.
Колдуны всех стран во все времена нередко использовали внушение во зло человеку, не останавливаясь даже перед смертью намеченной ими жертвы. Но внушение довольно часто выступало у них и в качестве основного средства или, по крайней мере, мощного допинга при попытке оказать медицинскую помощь.
Колдуны и знахари отдают себе отчет в том, что массовому внушению содействует эмоциональное возбуждение. С целью его достижения в процессе обряда внушения они широко пользуются овеянными таинственностью амулетами: костями, волосами, кораллами и т.п., умело используют огонь, запах ладана. Большое внимание уделяют они ритуальным танцам (танец шакала, танец меча, танец одер жимости и т.п.), песням, барабанному бою. Пробужденные таким образом бурные эмоции доводят людей до экстаза, и в этом состоянии, по сути дела, в состоянии затянувшегося аффекта, они становятся особенно внушаемы, так как под натиском выраженного общего возбуждения и страха разум обычно меркнет. Безраздельное господство эмоций полностью подчиняет их влиянию исполнительные отделы нервной системы. Человек в состоянии эмоционального возбуждения может полностью терять способность к адекватной оценке внушаемых представлений и понятий, и действия его при этом приобретают характер, соответствующий содержанию внушения.
Первостепенное значение придают внушению представители всех религиозных культов. При этом они отчетливо осознают, что для успешного внушения следует создать у внушаемых покорность и веру и таким путем подготовить их к внушению. Архитектура и оформление религиозных культовых учреждений, необычная одежда священнослужителя, процедура преклонения перед ним, изображения бога и святых, певческие хоры, органная музыка, звон колоколов, запах ладана, мерцание свечей, — вся обстановка храма призвана создавать благоприятное для внушения эмоциональное состояние. С целью поддержания у верующих чувства трепета перед могуществом религии ее служители нередко прибегают и к иллюзионистским приемам. Одним из таких наиболее распространенных церковных трюков была плачущая икона. На Руси это чудо впервые появилось в 1169 г., когда князь Андрей Боголюбский перевозил из киевского Софийского собора в свой престольный град Владимир-на-Клязьме византийскую икону Корсуньской Божьей Матери. Впоследствии изображения Богородицы не раз проливали слезы, и это обычно совпадало с праздниками или чрезвычайными обстоятельствами.
Параличи развиваются, как правило, под влиянием 40 психических (эмоциональных) травм, и исцеление больных в таких случаях также может наступить под действием экстремальных, сверхсильных раздражителей, влияющих прежде всего на состояние эмоциональной сферы. Тысячи лет религии всех мастей используют воздействие на эмоциональную сферу людей в своих интересах и достигли при этом немалого успеха, который в значительной степени определяет стойкость религии даже в цивилизованных и высокоразвитых странах. Представители религиозных культов, как и знахари, для завоевания и укрепления своего авторитета в среде верующих прибегают к различным способам психологического на них воздействия, одним из которых является публичное «исцеление» некоторых больных.
Особенно благоприятными объектами такого исцеления под влиянием представителей разных концессий были люди с тяжелыми формами истерии, которая проявляет себя в жизни разнообразнейшей симптоматикой, и в том числе так называемыми истерическими параличами, приводящими подчас к полной неподвижности больных. Эти параличи развиваются, как правило, под влиянием психических (эмоциональных) травм, и исцеление больных в таких случаях также может наступить под действием экстремальных, сверхсильных раздражителей, влияющих прежде всего на состояние эмоциональной сферы.
Сцена исцеления у стен монастыря больной с истерическим параличом нашла художественное воплощение в рассказе А. М. Горького «Исповедь»: «У ворот обители — ждут чуда: в небольшой тележке молодая девица лежит неподвижно; лицо ее застыло, как белый воск, серые глаза полуоткрыты, и вся жизнь ее — в тихом трепете длинных ресниц...
Без рук, без ног лежит четвертый год...
Великая немая жалоба застыла на белом, полумертвом лице...
Тысячи глаз смотрят вдаль, и вокруг меня плывет, точно облако, теплый и густой шепот: Несут, несут!
Тяжело и медленно поднимается в гору народ, словно темный вал морской, красной пеной горит над ним золото хоругвей, брызгая снопами ярких искр, и плавно качается, реет, подобно огненной птице, осиянная лучами солнца икона богоматери...
Помню — остановилось все около меня, возникло смятение, очутился я около тележки с больной, помню крики и ропот: —
Молебен, молебен!
Было великое возбуждение: толкали тележку, и голова девицы немощно, бессильно качалась, большие глаза ее смотрели со страхом. Десятки очей обливали больную лучами, на расслабленном теле ее скрестились сотни сил, вызванных к жизни повелительным желанием видеть больную вставшей с одра, и я тоже смотрел в глубину ее взгляда, и невыразимо хотелось мне вместе со всеми, чтобы встала она... Как дождь землю влагою живой, насыщал народ иссохшее тело девицы этой силою своей, шептал он и кричал ей: —
Ты — встань, милая, вставай! Подними руки-то, не бойся! Ты вставай, вставай без страха! Болезная, вставай! Милая! Подними ручки-то!
Розовые тени загорелись на мертвом лице ее, еще больше раскрылись удивленные и радостные глаза, и, медленно шевеля плечами, она покорно подняла дрожащие руки и послушно протянула их вперед...
Тогда все вокруг охнуло — словно земля — медный колокол, и некий Святогор ударил в него со всей силою своей, — вздрогнул, пошатнулся народ и смешанно закричал: —
На ноги! Помогай ей! Вставай, девушка, на ноги! Поднимайте ее!
Мы схватили девицу, приподняли ее, поставили на землю и держим легонько, а она сгибается, как колос на ветру, и вскрикивает: —
Милые! Господи! О, владычица! Милые! —
Иди! — кричит народ. — Иди!
Помню пыльное лицо в поту и слезах, а сквозь влагу слез повелительно сверкает чудотворная сила — вера во власть свою творить чудеса.
Тихо идет среди нас исцеленная, доверчиво жмется ожившим телом своим к телу народа, улыбается, белая вся, как цветок, и говорит: —
Пустите, я — одна!..»
Болезнь, развившаяся у впечатлительной девицы под влиянием бурных эмоций, была излечена эмоциональным же потрясением, вызванным возбужденной, фанатичнорелигиозной, жаждущей чуда и верящей в его свершение толпой людей. Вера в исцеление была внушена больной, которая до этого считала себя неспособной к активным движениям, и эта вера обеспечила ей возможность встать и пойти под восторженные, поощряющие крики верующих.
Внушение способно не только излечить некоторых больных, но и вызвать заболевание. Внушить болезнь может знахарь, колдун, маг, служитель культа, просто авторитетный для больного человек и, наконец, возможно самовнушение. Путем внушения и самовнушения некоторые люди способны не только изменить функцию здоровых, в общем-то, тканей, но и вызвать объективно фиксируемые органические нарушения в них. Давно, например, известно, что некоторые люди, впадающие в религиозный экстаз и живо представляющие себя на месте распятого на кресте Христа, могут вызвать у себя эмоциональное состояние, которое настолько ярко воспроизводит эмоции распятого, что в это время в соответствующих местах рук и ног (там, где они приколачиваются к кресту во время распятия) происходят изменения в тканях, ведущие к их кровоточивости. Об одном из таких случаев (он произошел в прошлом веке в итальянской деревушке с девушкой по имени Лато), для расследования которого Бельгийской академией наук была снаряжена специальная комиссия, рассказал академик А. И. Введенский: «Одну из рук девушки забинтовали и даже запечатали. В Страстную пятницу, в часы крестных страданий Христа, печати были вскрыты, повязка снята и обнаружилось, что на руках и в том числе запечатанной руке, действительно появились местные кровоподтеки!»
Внушение способно не только излечить некоторых больных, но и вызвать заболевание.
Самовнушением и внушением можно добиться и объективно регистрируемых общих изменений в организме. Так, у человека, которому внушается чувство голода или сытости, изменяется состав крови и, в частности, соответственно
уменьшается или увеличивается количество содержащихся в ней лейкоцитов. Внушая чувство переохлаждения, можно вызвать появление «гусиной кожи» и повышение газообмена. При некоторой тренировке это оказывается доступно многим. Если же тренировке посвятить значительное количество времени, то, вероятно, подобно йогам, можно научиться управлять многими функциями своего организма. Йоги, которые длительно занимаются самовнушением, достигают в этом совершенно поразительных результатов. Р. Суздальский, ссылаясь на публикации швейцарского этнографа О. Штолля, рассказал о том, как индийский йог Харида, уступая настояниям сомневавшегося в его способностях англичанина К. Уайта, погрузил себя в сон, длившийся шесть недель. Посмотреть на его пробуждение прибыл магараджа, пришли сотни жителей города Лахора и соседних деревень. Харида спал в небольшом специально построенном для него сооружении. Его тщательно охраняли. Когда К. Уайт убедился в целости печати, которой он в начале эксперимента запечатал вход в сооружение, дверь открыли, и присутствующие увидели вертикально стоящий, закрытый ящик, запертый на замок и тоже запечатанный. Ящик вскрыли, там в плотном полотняном мешке в неудобной, скрюченной позе находился йог. Руки и ноги его окоченели, голова была пассивно склонена к плечу. Пульс не прощупывался. С помощью тепла, искусственного дыхания, растирания йога стали оживлять. Жизнь постепенно возвращалась к нему: появились дыхательные движения. Первыми словами, с которыми он обратился к окружающим, были: «Ну, теперь вы верите мне?» Харида ввел себя в летаргию, приближающуюся к анабиозу, он совершил, казалось бы, невероятное, но очевидцы утверждают, что это на самом деле было.
То, чего смог добиться Харида, следует, видимо, рассматривать как исключительное явление, воспроизвести которое способны лишь немногие люди, посвятившие освоению законов управления собственным организмом всю свою жизнь. Но в той или иной степени влиять на собственную эмоциональную сферу, а через нее и на характер некоторых физиологических процессов в организме, зависящих ЭМОЦИИ НА 100%
от нюансов функций вегетативной и эндокринной систем, сейчас может практически каждый. Этому способствовали работы многих ученых, вложивших свой вклад в создание современной психотерапии.
1
^1 В разговорной речи большое эмоциональное содержание несет не только слово как таковое, но и интонация, с которой это слово произносится.
С давних пор многие врачи, и в том числе такие крупные отечественные клиницисты, как С.П. Боткин, Г.А. Захарьин, А.А. Остроумов, при лечении больных большое значение придавали слову, используя его в качестве лечебного фактора. «Слово, — говорил И.П. Павлов, — для человека является сильнейшим условным раздражителем, не имеющим равного себе ни в количественном, ни в качественном отношении среди других раздражителей». Слово, речь, воздействуя на психику людей, являются фактором передачи от человека к человеку различной информации, и в том числе содержания внушения, при этом они обладают большими возможностями воздействия на состояние эмоциональной сферы. Речь, а затем и письменность позволили людям с большой полнотой передавать друг другу свои мысли, знания, сообщать о своих переживаниях, эмоциях. Каждому известно, как может изменить настроение (а то и вызвать состояние аффекта) радостная или плохая весть, и какая эмоциональная встряска может быть следствием оскорбления словом или трагического известия, о котором вы узнали в процессе телефонного разговора или из прочитанного письма. «Одно хорошее слово и в жестокий мороз согреет; худая же речь и из жары в озноб бросит», — говорит народная мудрость.
В разговорной речи большое эмоциональное содержание несет не только слово как таковое, но и интонация, с которой это слово произносится. «Существует пятьдесят способов сказать слова «да» и «нет», и только один способ написать эти слова» (Б. Шоу). В зависимости от интонации, одно и то же слово может быть обидным или ласковым,
подбадривающим или пренебрежительным; интонация голоса, которым произносится слово или фраза, может быть добродушной или злобной, испуганной или угрожающей, тоскливой или веселой.
Велика роль интонации в речах ораторов; не тех ораторов, которые монотонно прочитывают текст по заранее заготовленной кем-то бумажке, а ораторов искусных. В трактате «О воспитании оратора» один из выдающихся мастеров слова античного периода римлянин Марк Фабий Квинтилиан писал: «У оратора подъем голоса, его переливы направлены на возбуждение чувств в слушателях. Одним расположением слов и одной модуляцией голоса мы вызываем негодование в судье, другими особенностями речи и голоса мы возбуждаем сострадание. Ведь даже при помощи музыкальных инструментов, которые не могут изобразить человеческой речи, мы умеем приводить души в различные состояния».
Речь оратора является особенно проникновенной, впечатляющей для слушателей, если он глубоко и искренне убежден в значимости произносимых им слов, в их справедливости и если речь его несет истинный эмоциональный заряд, произносится «от души». Искренняя убежденность оратора, его страстность проявляются и в голосе его, и в жестах. Они как бы передают слушателям эмоциональное состояние выступающего, его отношение к обсуждаемому вопросу. М.В. Ломоносов так говорил о возможностях оратора: «Если он сам ту же страсть имеет, которую в слушателях возбудить хочет, а не притворно их страстными учинить намерен... он тогда не токмо словом, но и видом и движением действовать будет... »
Ж. Лабрюйер писал в «Максимах» о том, что «в тоне голоса, в глазах и в выражении лица говорящего имеется не меньше красноречия, чем в самих словах». И это верно. Мимика и жесты, наряду с интонацией, придают выразительность речи, передают окружающим эмоциональное состояние говорящего и его личное отношение к содержанию собственных слов. Недаром туземцы затерянного в просторах океана острова Мули при решении важных вопросов на собраниях общины выслушивают оратора, сидя к нему
спиной. Этим они исключают возможность поддаться воздействию мимики и жестов выступающего оратора, так как хотят, чтобы их собственное мнение о слышимом базировалось в основном на выраженных в словах фактах и было бы, по возможности, свободно от влияния сопровождающих его речь эмоциональных движений.
Каждый врач в процессе общения с больным стремится к тому, чтобы любая беседа с ним играла роль психотерапевтического фактора, чтобы каждое слово, сказанное больному, в какой-то мере способствовало поддержанию в нем бодрого, оптимистического настроения.
Однако слово может не только лечить людей, но и вызывать у них отрицательные эмоции и тем самым негативно влиять на состояние их здоровья, травмирует больного и побуждает его к необоснованным подозрениям о возможном ухудшении его состояния или даже о наличии у него несуществующих на самом деле заболеваний. Так, известный терапевт Б.Е. Вотчал, делясь воспоминаниями
о периоде своей работы в клинике немецкого невролога М. Нонне, рассказал как-то такой эпизод. Однажды, осматривая больного, Нонне особое внимание уделил большому пальцу его ноги. Он долго его рассматривал, ощупывал и с пристрастием допытывался, не чувствует ли больной каких-либо необычных ощущений в этом пальце. Больной отрицал наличие таких ощущений, но после двух-трех обходов профессора стал предъявлять жалобу на упорные, подчас мучительные боли в пальце. Тогда Нонне заявил: «Я уже давно заметил, что у вас здесь есть непорядки, но они легко устранимы». После этого он приказал прибинтовать к «больному» пальцу обычный детский магнит, и на следующие сутки болевые ощущения прошли. Нонне объяснил больному их возникновение нарушением «животного магнетизма». Таким образом, в этой ситуации врач вызвал у больного боль и сам же избавил от нее больного. И то и другое сделал он благодаря внушению. Болезненные состояния, которые могут возникнуть под воздействием необдуманного случайного слова врача, медицинских манипуляций или лечебных мероприятий или неадекватных методов лечения, имеют свое название — ятрогенные заболевания.
Оценивая слово как реальную силу, требующую осторожного и умелого обращения, психолог К.К. Платонов считает, что каждая беседа врача с больным по поводу болезни есть своего рода внушение наяву. Это внушение наяву должно сопровождать, в частности, и назначение лечения. Один из крупнейших русских врачей М.Я. Мудров советовал в связи с этим не забывать «протолковать больному и предстоящий образ употребления прописанного лекарства и сказать вкус, цвет, запах и действие оного. Тогда больной будет принимать его с восхищением: а сие восхищение, радость и уверенность бывают иногда полезнее самого ле